Кайлан набросился на мои губы, подминая меня под себя, и целовал с таким упоением, что стало трудно дышать.

Но как же было хорошо!

Лассо развеялось. Я, задыхаясь, чувствовала каждую вдавливающую меня в матрас мышцу. Происходящее можно было назвать уничтожением, потому что я распадалась под грубыми губами Кайлана, которые, насытившись моим ртом, спускались ниже, пока не достигли ключиц и груди.

Впившись ногтями в широкую спину нависающего на локтях Кайлана, я расцарапала в кровь загадочный символ на его лопатках, но он даже не дернулся. Его рот накрыл набухший сосок, опалив это чувствительное место нестерпимым жаром, и я вскрикнула.

Кайлан замер.

– Прошу, продолжай, – слезно взмолилась я. Я горела. Вся! На коже не осталось ни одного места, которое бы не возжелало восхитительного трения наших тел.

Кайлан послушался и, захватив истязавшие его спину руки, завел их над моей головой. Острые зубы царапнули чувствительную бусину, и я, прикрыв глаза от наслаждения, выгнулась к нему навстречу. Горячий язык обводил ареолу, задевая и поддразнивая сосок. Кайлан то выпускал его изо рта, то накидывался снова, жадно посасывая. Между ног стало мокро, и я потерлась о его возбужденный пах, не в силах больше выносить страстную пытку.

– Адель, я же просил не провоцировать! – подняв на меня угольные глаза, высказал Кайлан неодобрение моей выходкой. До боли зажав между пальцами второй сосок, он наказывал меня за беспечность. – Глупый маленький паучок, я ведь могу и раздавить…

Я всхлипнула, ощутив, как крючки вонзились сильнее, но сознание осталось при мне, и по соединявшим нас ментальным каналам потекла лава похоти. Проникая в каждую клетку, она воспламеняла нутро, как спичка поджигала фитили выставленных в ряд свечей.

В какой-то момент возбуждение стало невыносимым, до муки, до черноты в глазах.

– О, проклятие! – выругалась я дрожащим голосом и попыталась сжать бедра, уверенная, что стоит пошевелиться – и меня накроет пик удовольствия, но находившийся между ног Кайлан не позволил получить разрядку, в отместку усилив влияние.

Страсть уже не горела во мне, а пожирала безудержной огненной бурей, превращая тело в оголенный провод. Все чувства обострились до такой степени, что даже дыхание Кайлана на влажной от испарины коже походило на удары молний.

– А это, Адель, лишь маленькая доза моей силы, так что в следующий раз тебе лучше внимать просьбам…

Мои глаза расширились от переизбытка чувств. Новая волна похоти ударила по телу, подчиняя себе нервы, но – хвала Всевышнему! – Кайлан решил перейти от слов к действиям и, прокладывая путь к границе платья, прошелся кончиком языка по моему животу.