Даже у Джексона сейчас такой вид, будто он считает, что бегство – это хороший выход, особенно когда двери на противоположном конце актового зала распахиваются и по проходу к сцене гордо шествуют члены Круга.

Сайрус идет, словно Мик Джаггер, направляющийся к сцене на концерте «Роллинг Стоунз». Сегодня он одет в черный костюм в мелкую белую полоску и черно-лиловый галстук и выглядит на миллион долларов. Правда, глаза у него горят, как у одержимого, что слегка портит картину.

Как только остальные члены Круга рассаживаются по своим местам, он начинает собрание:

– Спасибо старшей школе Кэтмир за самый захватывающий турнир Лударес, который мы когда-либо видели. Было истинным наслаждением наблюдать за таким великолепным состязанием.

Он обводит публику взглядом, и я не знаю, что наводит на меня больше жути: серьезность, написанная на лицах, или щелчки замков на захлопнувшихся дверях.

Я подавляю поднимающуюся волну паники и приклеиваю к лицу улыбку. Мне сейчас хочется одного: со всех ног броситься к выходу, но вместо этого я остаюсь на месте, король тем временем продолжает то, что кроме как фарсом назвать нельзя, и все в нашей команде это уже поняли.

– Во-первых, мы должны отпраздновать победу этой блестящей команды. Они провели невероятную финальную игру Лударес, не так ли? От того маневра, когда Грейс увернулась сразу от двух драконов, у нас прямо-таки захватило дух. А как насчет момента, когда она обратила одного из этих драконов в камень? – Он качает головой. – Это было захватывающе.

Собравшиеся аплодируют с большим энтузиазмом, чем я ожидала.

– Так давайте без дальнейших церемоний призовем их на сцену, дабы вручить им специальный приз, предназначенный победителям Лударес в этом году, – кровяной камень из королевской коллекции.

Далила тоже стоит недалеко от микрофона, хотя ясно, что сегодня она желает, чтобы речи толкал только ее муж. Она одета во все белое и сияет красотой, от которой стынет кровь. Ее алые губы изогнуты в безупречной улыбке – которая кажется искренней, если не приглядываться к ней слишком внимательно.

Сайрус указывает на нас, сидящих в заднем ряду.

– Не могли бы наши победители, финалисты турнира Лударес, пройти на сцену и раскланяться под наши аплодисменты?

Мы тревожно переглядываемся – но Джексон расправляет плечи и спускается к сцене первым, а мы нехотя следуем за ним, идя гуськом.

– Поклонитесь, – говорит Сайрус, когда мы выходим на сцену, и мы раскланиваемся, а зал аплодирует нам.

Сайрус проходит за нами и хлопает по спине, называя каждого по имени. Я стою в самом конце, и, дойдя до меня, он делает остановку.