Он перестал спать в футболке, когда у нас закончилась чистая одежда и до того, как мы накупили себе обновок, а потом так и не вернулся к старой привычке. Я, разумеется, не жалуюсь, вернее, я не жаловалась бы, если бы не тот факт, что в последнее время Хадсон перестал подбивать ко мне клинья.

Он вообще перестал это делать.

Он берет у меня стопку книг и прибавляет ее к своей.

– Ну как, нашла что-нибудь интересное?

Через неделю после нападения драконов Хадсон удивил меня, сообщив, что нашел подработку в библиотеке. И теперь я встречаюсь с ним там раз в неделю, чтобы пополнить стопку книг на моей прикроватной тумбочке, которые я хочу прочесть. Удивительно, сколько свободного времени для чтения образуется, когда в твоем распоряжении нет «Нетфликса», а парень, с которым ты живешь, предпочитает читать книги о Мире Теней вместо того, чтобы целовать тебя.

Я качаю головой и задвигаю мысли о том, что Хадсону хочется или не хочется делать со мной, в самый дальний угол моего сознания. Ну и что с того, что он не целовал меня уже больше месяца. Это нормально. Он имеет полное право решать, чего хочет, а чего – нет.

Хотя было бы здорово, если бы он сказал мне, чего хочет, но всякий раз, когда я пытаюсь заговорить о наших отношениях, он быстро меняет тему. И, хуже того… он ни разу не попытался затеять со мной перепалку с тех самых пор, как мы ходили на обед к мэру. То есть это продолжается уже полтора месяца.

Мне хочется зарыдать от мысли, что я не гожусь даже для того, чтобы он затеял со мной спор.

Однако я делаю глубокий вдох и приклеиваю к своему лицу приветливую улыбку.

– Да, несколько книг. – Я ставлю книгу, которую только что взяла, обратно на полку и поворачиваюсь, чтобы уйти. Восьми книг мне хватит, чтобы какое-то время не скучать. – Оказывается, детективы об убийствах так же популярны в Норомаре, как и у нас.

Хадсон глубокомысленно кивает:

– Что доказывает, что люди везде ценят тот факт, что они живы, а не мертвы.

– Ценят настолько, что им нравится читать о том, как умирают другие? – спрашиваю я.

– Это только заставляет их больше ценить, что сами они живы и здравствуют, разве не так? Кто-то умер, а ведь на его месте мог бы быть я. Хорошо, что это не так. – Он медленно крутит указательным пальцем. – Класс!

– Класс? – изумленно повторяю я. – Тебе бы еще брюки клеш для полноты картины.

– Точно. Думаю, мы оба знаем, у кого я мог бы их одолжить.

Я смеюсь:

– Это верно. Но они будут белыми, как в «Лихорадке субботнего вечера».