Это не успокаивает меня полностью – меня по-прежнему терзает страх, – но это успокаивает меня в достаточной мере, чтобы я могла думать. И наконец начать вспоминать.

– Реми, – резко говорю я. – Ты помнишь, что сказал, когда предложил мне сделать эту татуировку? – Я поднимаю руку, чтобы показать тату, которое по настоянию Реми набил мне Викрам, когда мы находились в этой тюрьме в первый раз.

– Я тогда много чего тебе сказал, – говорит он, и в его тоне звучит настороженность.

– Верно, – соглашаюсь я, пытаясь не обращать внимания на затрудненное дыхание Иден. – Но ты также сказал мне, что не знаешь, кем был твой отец, но твоя мать, рассказывая тебе сказки на ночь, бывало, говорила, что от него тебе передалась такая сила, что ты бы мог стереть эту тюрьму с лица земли. Ты это помнишь?

– Да, помню, – отвечает он, и внезапно и его тон, и его взгляд преисполняются решимости.

Я делаю еще один глубокий вдох и медленный выдох.

– Что ж, думаю, что сегодня неплохой день для того, чтобы эта сказка на ночь стала былью, ты не находишь?

– Да, черт возьми, ma chére! – отвечает он, и его новоорлеанский акцент становится еще сильнее.

– Что ж, ладно. – Я поворачиваюсь к дверям камеры, полная решимости сделать все, чтобы помочь ему.

– А ты уверена, что он может это сделать? – шепчет Хезер. – По-моему, он не выглядит достаточно сильным, чтобы…

– Он достаточно силен, – твердо говорю я.

Реми подходит к стене камеры и кладет на нее руку – как раз над нацарапанным схематичным изображением Колдер. Он делает глубокий вдох, затем, закрыв глаза, выдыхает, и… ничего не происходит.

Вообще ничего.

Джексон испускает душераздирающий вопль, от которого нас пробирает дрожь, и Реми стискивает зубы и переносит на стену весь свой вес

И опять ничего не происходит.

От пронзительного вопля Иден у меня мороз идет по коже, и я понимаю, что Реми трудно сосредоточиться. Это понятно. Ему мешают истошные вопли друзей, как будто молящих его о спасении. Если бы он только смог собраться.

И я делаю то единственное, что могу придумать, и говорю Реми:

– Ты же знаешь, что в такой ситуации сказала бы Колдер, не так ли? Она посоветовала бы тебе забыть о том, что все вокруг кричат, – и просто не обращать на это внимания. У всех свои проблемы, и ты тут ни при чем. – Когда он смотрит на меня из-под ресниц, я добавляю: – Она бы сказала тебе просто сосредоточиться на том, чтобы доставить ее в маникюрный салон. У них там появился новый фасон, который ей… – я встряхиваю волосами, как это, бывало, делала мантикора, – смерть как хочется заполучить. Так что поторопись, лады?