Ее плечи никнут. Она испускает вздох.

– Ясное дело, я не очень-то хорошо знаю свою мать, но, насколько мне известно, в ней осталось мало милосердия.

– Да, мы тоже так думаем. – Я делаю долгий выдох. – Но лучшего плана у нас нет. Это единственное, что мы можем придумать.

– Как бы мне хотелось иметь возможность отправиться с вами, – шепчет она, когда Мэйси закрывает портал за собой и Реми. – Если бы я могла пойти с вами, я, по крайней мере, поговорила бы с ней.

Я не говорю ей, что вряд ли нам предстоит много разговоров – я уверена, что время для них уже прошло, особенно с точки зрения Королевы Теней. Она скорее удавит меня одной из этих своих теневых веревок, чем согласится выслушать мое предложение обменять мед на жизнь Мекая.

Честно говоря, этот обмен кажется мне абсолютно неравноценным – даже я могу это признать, – но если я чему-то и научилась в этом странном, новом для меня мире, то это тому, что все имеет ценность и все можно на что-то обменять. Наверняка Королеве Теней нужно что-то такое, что может дать этот мед, даже если это не исполнение ее самого заветного желания. Я только не уверена, что его ценности будет достаточно, чтобы спасти Мекая – или тех, кто доставит ей мед вместе с дурными вестями.

Я смотрю на своих друзей, которые умирали на поляне меньше часа назад, и понимаю, что нам необязательно отправляться в Мир Теней всем вместе.

– Мои друзья помогут тебе построить лучшую жизнь, Лореляй. – Я делаю глубокий вдох, готовясь к буре, которая вот-вот обрушится на меня. – Мы с Хадсоном можем доставить Мекая к твоей матери.

– Выкуси, – рычит Джексон.

– К черту, – так же лаконично отзывается Флинт. Иден, Мэйси, Хадсон и Реми начинают говорить одновременно – и я ничего не могу с собой поделать. К моим глазам подступают слезы, грозя пролиться ручьями, когда я гляжу на моих друзей. На мою новообретенную семью.

Несмотря ни на что, мне не могло повезти больше.

Иден забивается с Хезер.

– Один за всех и все за одного…

– Точно, – говорит Хезер, повернувшись, чтобы тоже забиться с Мэйси.

– Итак, теперь, когда мы обо всем договорились, как ты думаешь, он переживет дорогу? – спрашивает Хадсон, когда Мекай начинает просыпаться – это, вероятно, хороший знак. Он еще не умер. Еще есть надежда, какой бы слабой она ни была.

– Думаю, да, должен, – отвечаю я в то же самое время, как Лореляй кивает.

– Он очень, очень слаб, но, надеюсь, немного времени у нас еще есть. – Словно в ответ на ее слова Мекай стонет прежде, чем уснуть опять. – Хотя, если моя мать откажется ему помочь, вряд ли он выдержит обратный путь.