«Хорошая правительница должна бояться, – продолжает он, говоря внутри меня. – Она должна бояться совершить ошибку, поэтому она и старается этого избегать. Но она также должна понимать, когда ей следует отбросить этот страх и поверить в себя и в то будущее, которого она желает для своего народа. Ты сможешь это сделать, внучка?»

«Да». Этот ответ вырывается у меня сам собой, исходит на самых глубин моей души. И едва я мысленно произношу это слово, как осознаю, что так и есть. «Это наш народ, и я всегда буду стараться дать им все лучшее. И то же будет делать моя пара».

«Хорошо». От моего заверения уголки губ Алистера трогает улыбка. «Это все, чего я – да и любой другой – может требовать от тебя. Кроме вот этого».

«Кроме чего?» – собираюсь спросить я, но прежде, чем я успеваю это сделать, воздух вокруг нас оглашает голос Алистера, сильный и звучный.

– Ваши величества готовы принять присягу?

Ваши величества? Присягу? У меня есть только несколь-ко секунд, чтобы осознать эти слова прежде, чем Хадсон и я отвечаем:

– Да.

Алистер одобрительно кивает. Толпа за его спиной затаила дыхание, ловя каждое его слово – каждое наше слово.

– Клянетесь ли вы использовать власть, которая будет дана вам сегодня, в этом центре учения и знаний, для того, чтобы обеспечить законность, порядок и правосудие для вашего народа?

Я хочу кивнуть, но затем осознаю, что ему необходимо услышать мой ответ – что всем этим людям, собравшимся здесь сегодня, необходимо услышать наш ответ. И я прочищаю горло и одновременно с Хадсоном отвечаю:

– Да, клянемся.

– Клянетесь ли вы править бескорыстно и во все времена ставить нужды вашего народа выше ваших собственных интересов?

– Да, клянемся.