Но я мысленно отбрасываю их, как хлам, который изрядно мешает, о который сто раз спотыкаешься, да все руки не доходят окончательно выбросить. Кажется, что там может быть что-то важное.

А выбросишь, и дышится легче.

— Лиса! — слышит сбоку окрик ее благоверного.

Женщина поспешно оборачивается, посылает ему воздушный поцелуй, поправляет грудь, давая жирный намек.

А потом оборачивается ко мне, и снова меняется. Уже не развратная, не открытая — со смущенным взглядом, немного неловкая.

— Как ты, Хищный?

Она намеренно не называет меня по имени, словно боится, что граница отчуждения, которую мы построили, может упасть, развалиться.

Но зря.

Киваю Луке и ребятам, которые зовут к себе, чтобы устроить забег.

А потом перевожу взгляд на женщину, которая носит чужую кличку. Лиса — не ее. Она-чистый хамелеон.

Скорее всего, этот наш разговор будет последним, поэтому говорю то, что думаю.

— Я встретил женщину, которая меня не боится. Не боится сломаться рядом со мной.

Глава 67

Алла

Неделя получается насыщенной, напряженной и нервной, полностью подстраиваясь под мрачное настроение генерального.

Видя это, весь коллектив, даже фанклуб стараются держаться на расстоянии. У меня, если бы и хотела, такой возможности нет.

Мы не просто работаем с генеральным бок-о-бок, мы практически вкалываем и к концу недели представляем из себя двух измученных неразлучников.

После того, как наше предложение отправляется в «Строй-лайт», не становится легче. Мой график настолько насыщенный, что будь я замужем, супруг от меня бы точно сбежал, еще и подал бы в суд за моральный ущерб.

Из офиса я выхожу в лучшем случае в начале десятого, да и то руководство так косится, будто я совершаю серьезное преступление.

И по вечерам у нас всегда один ритуал. Он предлагает меня подвести, но таким тоном, что у меня холодеют ладони. Я отказываюсь, говоря, что меня ждет машина, и мы уезжаем одновременно, но в разные стороны.