Этого уже Дарья не могла вынести. Она замотала головой.

— Не надо, прошу тебя, замолчи, — взмолилась она. — Не надо. Зачем ты это делаешь?

— А для того, чтобы для тебя неожиданных сюрпризов потом не было.

Виктор внезапно достал ключ и отдал ей. Дарья даже не думала возражать. С нее было достаточно. Да и он был уже совсем пьян. Не стоило искушать судьбу. Прошла к двери и, открыв ее, собралась уже выйти, когда внезапно он преградил ей дорогу, уперевшись одной рукой о косяк и чуть наклонившись к ней. При этом на лице играла пьяная ухмылка, совсем недобрая. Видно было, что отчего-то разозлился, возможно, на себя — за излишнюю откровенность. А еще боялся реакции Дарьи. Нет, она, конечно, не кинется обвинять его, но вполне так, по своему, выразит свое отношение к его откровениям. Пойдет и соберет чемоданы. И злость все-таки выплеснулась наружу:

— Куда же ты? Может какие вопросы есть? Не стесняйся, спрашивай. Раз такая жара пошла. Например, про шлюх? Кстати, многое могу поведать про их умение. — Он наклонился еще ближе, почти к самому ее уху и зашептал, нехорошо так, не по-доброму:

— Хочешь расскажу тебе о том, когда все можно? Когда полностью в твоей власти?

А потом добавил совсем тихо охрипшим голосом:

— Когда даже убить можешь и ничего за это не будет. — Виктор наконец отстранился от Дарьи и посмотрел на нее горящим взглядом. А она неожиданно ударила его со всей силы, ничуть не сдерживая себя. Виктор оторвал руку от косяка и провел по щеке. Он смотрел на нее зло, с прищуром. Руки при этом, сжатые в кулак, оказались в карманах, как будто пытался сдержать себя.

— Ну что ж, серьезный аргумент. Хорошо семейная жизнь начинается, — проговорил он с кривой ухмылкой. А потом сделал шаг в сторону и она, наконец, смогла выйти из кабинета. Пройдя несколько шагов, Дарья обернулась.

— Да в общем-то неплохо началась. Все как у всех. И на будущее запомни, я не люблю пьяных, поэтому, надеюсь, сегодня ты будешь ночевать в кабинете. — И развернувшись, пошла быстрым шагом по коридору, уже не оглядываясь.

Дарья сидела в кресле в гостевой спальне. Она конечно думала о том, что рассказал ей Виктор и прекрасно понимала, что это только вершина айсберга. Не сказать, что все, сказанное было большой неожиданностью, что-то подобное она предполагала. Всем известно, что творилось в девяностые и как тогда сколачивались капиталы, но когда в подобных вещах признается твой муж, равнодушной оставаться трудно. Да, Дарья была шокирована. Ей было жалко и Виктора и ту девчонку и… маму Виктора. Все было несправедливо в этом мире. Она и осуждала и оправдывала его одновременно.