— Я предлагаю тебе новую сделку. Клер. Я буду верен тебе, пока ты будешь верна мне. Но если ты когда-нибудь ляжешь в постель к другому мужчине, обещаю тебе, что тоже начну развлекаться на стороне.

Клер почувствовала несказанное облегчение.

— Если мы заключим эту сделку, то вас, милорд, ждет скучная и однообразная жизнь, потому что я никогда не посмотрю на другого мужчину.

— Скучная? Это с тобой-то? Ну это вряд ли. — Выражение его лица смягчилось. — Стало быть, ты принимаешь мое предложение?

Она закрыла глаза, чтобы прислушаться к своему внутреннему голосу. И снова, как и прошедшей ночью, ее охватила уверенность, глубокая, абсолютная: то. что она делала, было правильно, именно для этого она и родилась. Никласу едва ли понравится, если она признается ему в любви. Поэтому, открыв глаза, Клер просто сказала:

— Да, Никлас. Принимаю всем сердцем и всей душой. Он стремительно встал с кровати, подошел к ее письменному столу и начал рыться в одном из ящиков. Когда он вернулся, она увидела, что он держит в руке ее перочинный нож. Под удивленным взглядом Клер он поднял другую руку и узким острым лезвием надрезал себе запястье. На смуглой коже выступила темно-вишневая капля, за ней тотчас же последовала вторая. Затем он взял руку Клер.

Догадавшись, что он собирается сделать, она умудрилась не поморщиться, когда он сделал такой же надрез на ее запястье. Прижав ее запястье к своему, так что их кровь смешалась, он тихо сказал:

— Кровь к крови. Дело сделано, жена.

Она смотрела на их прижатые друг к другу руки, чувствуя, что теперь они соединены неразрывными узами. Кровь к крови, пока не разлучит их смерть.

— Это цыганский обряд, да?

— Один из многих. У цыган уйма таких брачных обрядов. — Он улыбнулся. — Обычно свадьба начинается с притворного похищения. Считается неприличным, если невеста чересчур явно показывает, что рада оставить свою семью. Поскольку я вынудил тебя поселиться в Эбердэре, мы можем считать это похищением. — Он поднес ее запястье к своим губам и слизнул кровь. От прикосновения его языка боль в ранке почти прошла. — А теперь пора приступить к исполнению супружеских обязанностей, не так ли? Она раскрыла ему объятия.

— С радостью, муж мой.

Когда Никлас поцеловал ее, у него на мгновение мелькнула мысль: как же непредсказуема жизнь! Три дня назад шахта работала как обычно, Оуэн Моррис был жив, а сам он и не помышлял о женитьбе. Теперь же все изменилось, под прошлым была подведена жирная черта, а будущее стало таким, каким он никогда его не представлял. Он навсегда связал себя с женщиной, которую сейчас держит в своих объятиях. Его прежней жизни с се безграничной свободой и постоянными скитаниями пришел конец. Теперь он станет жить как все, у него будет дом и семья, и, с упоением целуя Клер в губы, он нисколько не жалел о такой перспективе.