Гриша откинулся на подушку и замер с айфоном в руке. Сейчас на нем горела камера — селфи.

       — Гриш, не надо, — зажмурилась я на свет экрана.

       — Меня с красным носом, значит, можно?

       — Ты и с красным носом красивый! Убери!

       И я выставила руку против камеры, точно заправский телохранитель. Да, я отдала тело Вербову, но не его телефону.

       — Не хочешь позвонить Степановой?

       Все внутри сжалось — почему мне так стыдно перед Любашей? Почему… Она не может ещё понять желание женщины быть с мужчиной, но не должна обидеться на меня за пару часов, проведенных с подружкой. И я зажмурилась от обиды на собственный стыд сильнее, чем от айфоновского света.

       — Давай просто заберём Любу.

       — Давай, — донеслось до меня из темноты. — Мне самому не терпится показать Любе комнату. Кстати, ты чувствуешь запах кофе?

       Я мотнула головой.