— Даш…

Я с трудом приподнялась с матраса и, уставившись на его руку, выдала:

— Шестой день. Вымой руку и возьми полотенце…

Он не двинулся с места. И не отвел взгляда, а потом просто провел пальцами по моему бедру, оставляя на полоске белой кожи едва заметный кровавый след.

— Я лучше тебя потом в душ засуну, врушку…

— Я не врала, — успела выкрикнуть я до поцелуя и закончила уже после него: — Так получилось…

— У тебя всегда так получается! — рассмеялся Кузьма и снова скользнул пальцами в мое бушующее красное море. — И сейчас все получится… А для остального есть Ариэль…

Я хотела рассмеяться, но не успела — пришлось заменить смех протяжным стоном. Это не отдельный дом на отшибе, здесь соседи могут постучать по батарее, но мне плевать… Я вцепилась Кузьме в плечи и нашла губами запретное место — мочку его уха.

— Даша… — он снова с трудом выговорил мое имя, а я звать его по имени даже не пыталась.

Имена не важны, когда есть губы, руки и желание слиться воедино. Пусть всего лишь до темноты, зато полной — я лежала с закрытыми глазами и не желала их открывать. Встать я бы все равно не смогла — меня придавила к матрасу тяжелая мужская рука. Я провела по ней дрожащими пальцами до самого плеча и не нашла на ощупь старой кожи: неделя прошла, он успел сменить шкуру.

— Позвони маме, — прошептал Кузьма мне в ухо. — Скажи, что приедешь утром, — добавил он раньше, чем я сумела разлепить пересохшие губы для хриплого "зачем?"

Мне хотелось остаться, но я не могла…

— Я обещала бабушке приехать завтра на дачу.

— Это будет завтра. Я разбужу тебя в шесть и отвезу на дачу. На мою работу можно и опоздать.

— Кузь, я… Мне… Надо…

Что-то сказать, но я не знала что. Давление его руки на мою грудь увеличивалось. Может и хорошо — иначе бы из нее выпрыгнуло сердце.

— Мне надо домой. Ну… Мама не поймет такого…

Рука исчезла. И Кузя исчез — я перестала чувствовать плечом его плечо и села. Он тоже сидел — только по другую сторону матраса.

— Чего не поймет? — он смотрел на меня искоса и исподлобья. Зло. Очень зло. — Чего не поймет, я тебя спрашиваю! — он почти рычал. — Что ты осталась на ночь у парня? Но при этом поймет, что ты просто забежала к нему после работы трахнуться? Это она поймет?

Я сжала губы и опустила глаза.