Звоню одному из людей, что за семьёй Ризвана приглядывает. Навещает изредка, деньги передаёт. Присматривает издалека.

— Иса. Проверь семью Ризвана.

— Что-то случилось? — на заднем фоне движение слышится. Сразу с места срывается.

— Нет. Просто проверь. Чтобы были на месте. Доберёшься — позвони. Дальше скажу, что делать.

Глаза Малой ещё больше становятся.

— Ты их знаешь? Жену и сына? Не по словам, а в реальной жизни…

— Знаю, — обрубаю. Пальцы в волосы мягкие зарываются. Чуть влажные у корней.

— Ты хочешь Ризвана его семьёй шантажировать? — презрением плещет. — Я не думала, что ты такой… Зверь.

Вот и сказанула. Полоснуло по-живому. До мяса и даже глубже — кость рассекает. Оголёнными, подпалёнными нервами наружу.

Раньше Зверем называла — и ничего. Но сейчас, после того, как слышал своё имя с протяжным, гортанным стоном, другое слышать даже больно. Неприятно.

Откат.

Назад.

На сто шагов. Или даже больше. Опять стена. Ей бы радоваться — сам хотел держаться дальше. Но внутри всё рвёт. Иначе хочется.

— Ты моих решений не знаешь. Лежи. Рот на замок.

— Конечно, — и отворачивается. Голову в сторону и безразличным взглядом — в обивку салона.

Дорога до больницы кажется долгой. Хотя Пятый выжимает на максимум. Тачка несётся, как пуля.

Перед самым подъездом к больнице звонок раздаётся. От Исы.

— Зверь… — чуть задыхается. — На квартире их нет!

Семьи Ризвана нет на месте?

— Там другая баба живёт с пацанёнком. Не Ризвана… Хозяйка трындит, что давно съехали.