— Кусь… — шепотом призывает к вниманию.

— Я хочу побыть одна, — выдавливаю из себя, прочищая горло. От слёз и обиды, скопившейся комом в груди.

Димка не перечит в ответ. Не предлагает попробовать снова. Он знает, что при тех же условиях подачи документов- это бесполезно. Он знает. Что я тоже об этом знаю. Как глупо. Чёрт побери.

— Свободен? — слышится у двери Димкин голос. Сухой тембр. Не предвещающий в разговоре с оппонентом ничего хорошего. — Я подожду. Через два часа в кафе на бульваре. Да, то самое, что я люблю.

Дверь хлопает громче обыденного. Разнося вибрацию по малометражной квартире. Ощутимую под ступнями и кончиками прижатых к полу пальцев. Словно отталкивает вверх. Заставляя встать. Не позволить похоронить себя заживо. Ещё немного. В последний раз. Побороться.

Смахиваю тыльной стороной ладони слёзы с лица, подбирая телефон, лежащий на краю дивана. Бреду на балкон. Сжимая вокруг аппарата пальцы. Не зная с чего начать. Не зная. Как оправдаться…

На небольшом столике распахнутого окна стоит стеклянная пепельница. Пустая. Димка пользуется ей не так часто и, с присущей педантичностью в этом вопросе, практически сразу убирает окурки. Несмотря на это, рядом, словно заначка на непредвиденный случай, лежит открытая пачка с воткнутой в неё зажигалкой. Кажется это называется воровством. В мелких размерах. Но за последние пару недель я стащила из этой, или же иной пачки пару- тройку сигарет. По примеру Верховцева, действующих как панацея в принятии трудного решения, необходимости сделать правильный выбор. Заметил ли Димка пропажу? Улики я старалась уничтожать достаточно тщательного.

Чиркаю именной зажигалкой, с осторожностью втягивая в себя воздух. Боясь переборщить и закашляться, как было впервые. Какая уж тут медитация, под целенаправленное выплевывание из себя лёгких?

Затяжка. Остановка дыхания. Размеренный выдох. Прямо занятие йогой, по персональной методике, разработанной Верховцевым младшим.

Палец скользит по экрану, ища контакт, выделенный среди прочих.

Затяжка. Остановка дыхания. Макс отвечает прежде, чем я успеваю протяжно выпустить дым из лёгких.

— Привет, — спохватываюсь с задержкой, оглушая до этого оппонента своим дыханием.

— Беда, ты что куришь? — уточняет с издёвкой, слышимой в любимом голосе.

— Не говори ерунды, — спохватываюсь от его проницательности, моментально избавляясь от сигареты, туша её о дно пепельницы. — Как твои дела? — вставляю, пребывая в полном раздрае от того как начать.

— Не юли, — остужает спокойствием, словно зная наперёд и морально готовый к тому о чём я боюсь ему рассказать. — С чего изменила привычке звонить по ночам? Документы на руках?