— Ну так попроси. Когда он тебе отказывал?

— Там… это… — Витька отвернул свой курносый нос в сторону, сдвинул белёсые короткие бровки. — Короче… не могу я…

— Почему? — продолжала разыгрывать притворное недоумение Светлана.

— Мы это… не разговариваем, — дёрнул головой Витька

— Ты же мне сказал, вы помирились.

Рябцев виновато моргал, пыхтел потихоньку. Догадаться, в чём дело, было не трудно. Павлик Павликом, но существовал один крайне весомый фактор. Витька и не подозревал о полной осведомлённости Светланы Аркадьевны в некоторых вопросах. В частности, касающихся лично Витьки. Футбольная команда на базе восьмого “Б” стала свершившимся фактом. Увы, Рябцева, отличного футболиста, в ней пока не наблюдалось. Не окажись он в стороне от Ковалёва, от других мальчишек, тогда о-го-го! Гордость мешала Витьке пойти на поклон, попроситься в команду. Если бы только одному Николаю Николаевичу, а то ведь надо прежде всего команде кланяться. Кланяться Витька не собирался ни за какие коврижки. Унижаться, ещё чего! Ему особое приглашение требовалось. Вот и придумал сначала Ковалёва вернуть, потом спокойно дождаться от него приглашения. Для возвращения Ковалёва он решил поделиться с Шуриком своим секретом, припахать его к шефству над Павликом. Эту хитрую пацанскую комбинацию совсем недавно Люля расписала Светлане до тонкости. Сейчас Светлана получала истинное эстетическое наслаждение от точно выверенных педагогической стратегии и тактики.

— Так, я поняла, ты меня тогда обманул, с Шуриком не мирился. Чего ж ты хочешь теперь?

Великий комбинатор тяжко вздохнул:

— Поговорите с Шуркой.

— Поговорить с хануриком? — ехидно напомнила Светлана давний разговор. — Я должна вас помирить? Правильно понимаю?

— Ну, да… — теперь нос Витьки поехал к низу, стал виден упрямый хохолок на макушке. — Вы, конечно, не должны. Но ведь можете? Чего вам стоит?

— Могу. Но хочу ли? Вот в чём вопрос.

Рябцев встрепенулся, вытаращил глаза. Главное сейчас — не переиграть. Люля особо предупреждала.

— Вот вы как! — начал ощетиниваться Витька. — В доверие втирались, другом прикидывались, а сами…

Светлана не дала ему высказаться до конца и убежать с чувством несправедливости мира к конкретному пацану Витьку Рябцеву, перебила:

— Во-первых, ты торопишься с выводами. Торопливость ведёт к ошибкам. Во-вторых, не очень хорошо разбираешься в дружбе. В-третьих… — и замолчала.

— Что “в-третьих”? — зло поторопил Витька.

— У меня несколько иной подход к проблеме. Я могу помирить тебя с Ковалёвым. Мне не сложно. Но моё уважение ты при этом потеряешь, Витя.