В стряпной оказалось пусто и холодно. Печи не топились. Поварихи, видно, еще не вернулись. Дива нашла какую-то зачерствелую лепешку, с одного края уже тронутую зеленью. Откусила кусок с чистого конца и начала равнодушно пережевывать. Вкус был отвратителен: будто в тесто добавили ложку чернозема. Но и это не смутило княжну. Ей ли заботиться о вкусе и здоровье после всего произошедшего!..

Перекинувшись через подоконник и все еще снедая сомнительную булочку, Дива выглянула в окно. Младые годы брали свое. После дней прозябания в ней пробуждался, пусть и вялый, но все же интерес к окружающему. Надо все-таки почетче понять, что происходит вокруг.

Родные хоромы казались чужими. А может, изменилась она сама. По лужайке ходила пара обшарпанных гусей. Радостно бегала какая-то плешивая собака с костью в зубах. Диву передернуло от вида одного из пришлых воинов, гуляющего вдалеке. За его спиной красовался устрашающий меч, а на губах – удовлетворенная улыбка. Он вышагивал вальяжно, словно отдыхал у себя дома. Дива захлопнула ставни, и в стряпной сделалось заметно темнее. Еще стражу оставил! Как все мерзко!

День назад в это же самое время она безутешно плакала и спала, спала и плакала. Но сегодня наступило отупение, слезы закончились. Это не примирение с утратой. Это что-то вроде душевной нетрезвости. Нужно запретить себе думать обо всем произошедшем, дабы не сойти с ума. Но разве такое можно забыть?..

Опустившись на холодную лавку, Дива молча пережевывала прегадкую лепешку, невольно воскрешая в памяти призраки былого. Улыбающийся Пересвет, подшучивающий над ней. Отец в длинной рубахе, с седой бородой, занятый государственными делами. Нерешительный Радимир, его пухлые губы и огромный нос, раздраженный простудой. Как он все время растерянно глядел на своего родителя, князя Изяслава. Интересно, что могло ожидать ее с этим увальнем, если бы его все-таки не зарубили? Он испытывал затруднение даже в разговоре с невестой. Что же началось бы, когда они остались наедине?..Омерзительно. А ведь все ждали наследников! Может даже и хорошо, что его в итоге…

Дива виновато опустила глаза, прогнав от себя греховную мысль. И вновь ей привиделся его истерзанный труп посреди горницы. Он уже ничего не сможет сказать или сделать на этом свете. А мог бы? Или все же он был обречен наперед…Беззащитные и слабые в безопасности лишь до тех пор, пока есть кому о них позаботиться. Но и это не всегда. Разве Изяслав уберег своего Радимира от нагрянувшего варяга? От такого врага никто упасти не сможет. Если хищник вышел на охоту, то он не остановится до тех пор, пока не получит добычу. Вот и ее саму, многооберегаемую княжну, никто не спас от него. И затем каждый последующий миг с ним был страшнее предыдущего. На заре, когда первые рассветные лучи пробрались в горницу, Дива разглядела спящего чужака. Соломенные волосы, строгие черты лица. Левая рука спадала с постели. Правая, в ссадинах, покоилась на подушке. Он спал тихо, точно его и вовсе не было в ее тереме. Но на самом деле он был. И даже тогда, когда он ушел, ей казалось что он рядом и касается ее.