— Ты намекаешь на то, что я с Геной чем-то там занималась? — сразу завожусь я, и оказываюсь в объятиях Холодильника.

— Нет! — горячо выдыхает мне в лицо Холодильник. — Не намекаю. Если бы я только заподозрил подобное, вам обоим было бы несдобровать. Особенно Гене. Я поражаюсь твоей глупости! Идти одной в квартиру к одинокому влюбленному мужчине, который может сделать с тобой что угодно!

— С Геной справится даже первоклассник! — смеюсь я. — Вот я недавно была в квартире одного одинокого мужчины, с которым не справится и мой Евгений… И ничего… Никто меня не обидел!

— Этот сильный мужчина не обидел тебя только потому, что ты ему дороже, чем все, что у него есть, — шепчет Холодильник и целует меня в кончик носа, хотя я уже приготовилась к поцелую в губы и даже их выпятила, совсем чуть-чуть, заметно только мне.

— Генка ничего не знает, — сообщаю я, смутившись от того, что Холодильник мог заметить движение моих губ, и от того, что он так и не поцеловал меня в губы. — Надо колоть Сальмонеллу!

Холодильник смеется и тягуче медленно целует обе моих руки, сначала ладони, потом тыльную сторону.

— Как прикажете, моя принцесса! Ваш верный рыцарь готов колоть всех ваших врагов и Сальмонеллу тоже.

Пока мы едем до агентства, Холодильник придумывает варианты, как организовать встречу с Сальмонеллой на своей территории.

— Все не то! — нетерпеливо морщусь я. — Надо, чтобы Римма Викторовна или Павла Борисовна позвонили ей и сказали, что агентство приглашает ее обговаривать детали праздника-помолвки Гены и Нины.

— Плохая шутка! — резко отвечает Холодильник, стискивая мою левую руку до боли.

— Это важная дезинформация! — горячусь я, ойкая от боли. — Иначе она не придет. Особенно после того, как Генка выдаст ей наш с ним разговор в подробностях.

— Я тоже хотел бы узнать о нем в мельчайших подробностях, — слегка рычит Холодильник, целуя каждый палец моей левой руки, словно извиняясь за невольно причиненную боль.

Я охотно рассказываю о своей встрече с Генкой, почти дословно, опустив только пару деталей: как Генка хватал меня за руки и как целовал. Холодильник подозрительно смотрит на меня, словно не просто догадывается, что я что-то скрываю, а точно знает, но ничего не говорит. Спасаю Генке жизнь по старой дружбе, а Сальмонелла все равно бессмертна.

— Мой Димка жив? — осторожно спрашиваю я.

— Нет! — хмуро отвечает Холодильник. — Пришлось его убрать. Кричал громко, привлекал к себе внимание. Евгений его закопал уже.

— Очень смешно! — фыркаю я. — Напугали мальчишку, теперь мне его на шухер больше не поставить.