— Делайте ставки, господа! — дурачусь я. — Все! Ставок больше нет!

— Ты будешь меня прикрывать! — ставлю я боевую задачу Димке.

— Прикрывать? — лениво переспрашивает мой помощник, развалившийся в кресле и рассеянно просматривающий файлы, касающиеся нашего последнего проекта. — Хорошо. от кого и чего?

— От Холодильника, — шепотом говорю я. — Мне нужно уехать к Муравьевым и поговорить с Генкой и, если получится, с Сальмонеллой.

За секунду от расслабленности Димки не остается и следа:

— Ты чего? Траванулась за завтраком? — паникует мой помощник. — Молодого необстрелянного бойца в бой бросаешь без подготовки?!

— Что за патетика? — смеюсь я. — Во-первых, он может и не заметить моего отсутствия, во-вторых, я постараюсь вернуться очень быстро, в-третьих..

— В-третьих, когда ты вернешься, у тебя уже не будет помощника, дорогая! — верещит Димка. — Я тебя предупреждаю, что не перенесу физической боли. Когда его охранники начнут меня пытать, я сдам тебя еще до первого синяка!

— Ну, Димочка! Ну, солнышко! — обнимаю я профессионального труса за шею и целую в щеку. — Ну, пожалуйста!

— Не трогай меня, ведьма! — гнусавым голосом возмущается Димка и картинно отшатывается. — Сейчас меня еще и как твоего любовника загребут!

— Что за сленг, Димочка? — делаю я замечание. — Откуда у звездного мальчика такие словечки в словаре? Загребут, траванулась… Александра Юрьевича еще даже нет в агентстве. Римма Викторовна сказала, что он сегодня на переговорах до самого вечера.

Димка еще долго ворчит на меня, пока я секретничаю с Павлой Борисовной и Риммой Викторовной и вызываю такси. Я умышленно не звоню Генке предварительно, и теперь, услышав мой голос в домофоне, понимаю, как он удивлен.

Муравьевы живут втроем в двухкомнатной квартире: Яна Львовна, музыкальный редактор на известном радио. Иван Яковлевич, пенсионер-инвалид, бывший врач-стоматолог, и их сын Геннадий. молодой детский писатель.

— Нина? Какая… приятная неожиданность! — заикается Генка, пропуская меня в квартиру. — В последний раз ты была у нас в гостях лет пять назад!

— Больше, Геночка. лет восемь. Мы с тобой школу тогда заканчивали. — улыбаюсь я. — Ты один?

— Один! — пугается Гена. — Мама с папой в поликлинике. Скоро вернутся.

— Чем занимаешься. Гена? — приторно ласково спрашиваю я. Мне надо максимально много вопросов задать моему незадачливому жениху, пока не вернулась домой Сальмонелла.

— Пишу! — вскидывает голову Генка. — Пишу день и ночь! Скоро выйдет моя новая книга!

— Прекрасно! Жду подарочный экземпляр! — не дожидаясь приглашения. прохожу в квартиру.