— Это обе ваши женщины! — выкрикивает Сальмонелла. — Обе ваши невесты!

Холодильник показывает удивление слегка прищуренным взглядом, брошенным на одну из камер. И я понимаю, что он смотрит на меня.

— Кого вы имеете в виду? — спокойно спрашивает Холодильник. — Я могу узнать имена?

— А что? У вас их было очень много? — злобно огрызается Сальмонелла. — Не всех помните?

— Откуда мне знать, что ваш список совпадает с моим? — иронизирует Холодильник, а я встречаюсь с насмешливым взглядом Прохора Васильевича.

— Кристина и Светлана! — Сальмонелла вскидывает голову и, не попрощавшись, покидает кабинет Холодильника.

Минут через пять за мной приходит Холодильник. Я вскакиваю ему навстречу:

— Ерунда! Это не они!

— Почему ерунда? — не стесняясь Прохора Васильевича, Холодильник нежно привлекает меня к себе. — Это твои главные конкурентки в борьбе за меня!

— Вот еще! — фыркаю я.

— Что означает твое пренебрежительное фырканье? — строго спрашивает Холодильник. — To, что они тебе не конкурентки?

— To, что я не веду никакую борьбу! — смеюсь я нервно и неискренне. Холодильник кивает головой в сторону двери, и Прохор Васильевич с глупейшей улыбкой выходит из комнаты.

— Жаль… — говорит мне Холодильник, целуя мои руки. — Очень жаль, что ты не хочешь вести за меня борьбу. Хотя… при твоем уме, я понимаю, почему…

— Почему? — глупо и по-детски переспрашиваю я.

— Потому то я сдался тебе без боя, — Холодильник гладит меня по щеке и, наклонившись, целует в уголок губ, но не в губы.

В восемь часов вечера мы с друзьями встречаемся в баре "Уховертка".

— Значит, Светлана и Кристина? — задумчиво спрашивает Ленка. — И чем ты недовольна, Нина?

— Господи! С Сальмонеллой, может быть, разговаривали Кристина и Светлана! Но откуда им знать про прозвище Холодильника? Про моего отца и карты? Про Ленку? Про некоторые мои мысли? — убеждаю я друзей.

— Нинка права! — поддерживает меня Костик. — Слишком много правды и личного в фальшивых дневниках,

— Тогда это кто-то из нас троих или сама Нинка! — смеется Димка. потягивая коктейль.