– У нас всё серьёзно? – На днях спрашивала она.

Мы скрывались ото всех, поэтому вопрос стоял остро. Особенно в свете того, что свободные девушки продолжали постоянно атаковать меня своим настойчивым вниманием.

– Конечно. – Ответил я ей тогда.

– Это хорошо потому, что я не собираюсь любить больше никого, кроме тебя. – Бросила Карина мне на шею.

И теперь, когда она лежала передо мной и сонно нежилась в своей девчачьей розовой постельке в этой милой комнате с обоями в цветочек, я понимал, какая на мне лежит колоссальная ответственность. Я осознавал, что тоже никого и никогда не любил до неё. И никогда больше не полюблю.

– Придёшь сегодня? – Она открыла глаза.

Я натянул шорты, надел футболку.

– Ты же знаешь, это небезопасно, мы с тобой уже говорили.

Приходилось шептать и одновременно прислушиваться к звукам в коридоре.

– Это выпускной, Радов. – Улыбнулась она. – Мама с папой уйдут после торжественной части, на танцы не останутся. Ты придёшь, и мы уйдём вместе. Посидим на утёсе, где нас никто не увидит, хорошо?

За эти улыбки я готов был на любые безумства.

– Хорошо. – Поцеловал её и осторожно вышел.

– Который час? – Пробубнил Вовка, подскакивая на постели, едва я вошёл.

У меня гулко забилось сердце.

– Ещё только шесть, спи. – Ответил я.

Он рухнул лицом в подушку, а затем снова поднял на меня сонный взгляд:

– А ты куда? Уже домой пошёл?

– Я… нет, пить ходил. – Оправдался я, чувствуя, как ледяная капля пота катится по спине.

– А, ага. – Кивнул друг, упал лицом в подушку и тут же уснул.