Рядом, расплёскивая мыльную воду и что-то фальшиво напевая, мыл посуду Питер. Он многим напоминал Диане Криса: те же глаза, те же густые чёрные волосы, та же манера разговаривать, похожие шутки и увлечения. Питер был хорошим парнем, добрым и трудолюбивым. Просто для Беккер он являлся всего лишь пародией на Криса. Весьма неудачной, на её взгляд. Она не могла знать, что Питер и есть тот самый младший брат, про которого она так много слышала. Во-первых, Мишель запретил Питеру распространяться об этом. Только в час ночной, когда их никто не мог слышать, Мишель иногда говорил с ним о брате. А во-вторых, всё, что рассказывал про Питера старший брат, не имело никакого отношения к тому Питеру, которого видела перед собой Диана. Поэтому их сходство она воспринимала лишь как издевательскую усмешку Мишеля.

– Здравствуй, Бран. Ты можешь уделить мне пару минут? – миссис Беккер догнала мужчину у самых ворот, когда тот уже собирался уезжать. – Ты знаешь, что он задумал? Господи, да о чём я спрашиваю? Конечно, знаешь. – Она накинула на плечи платок и прикусила губу, рассматривая высохшую глину на колёсах машины. «Как этот человек умудряется делать всё вокруг себя грязным?»

– О чём ты?

– Не строй из себя весть знает кого. Со мной ты можешь говорить прямо. Тоже мне… Я лишь хочу спросить, не кажется ли тебе, что Мишель использует нас?

Бран смачно сплюнул, от чего женщина брезгливо поморщилась. На его бороде повисла сосулька из слюней.

– Его дело, я лишь искупаю свой грех, – протянул Бран, закуривая.

– Я… Нет, ты пойми, я не желаю ему зла. Я хочу, чтобы он был счастлив. Но не такой ценой. Он не понимает, как устроена настоящая жизнь. Меня он не слушает, но если ты поговоришь с ним…

– Послушай, Беккер, я скажу тебе одну вещь. Мы знакомы много лет, ты знаешь, я либо молчу, либо говорю правду, ты не обижайся. Вот скажи мне, с чего ты решила, что он плохо поступает? Хоть раз ты ставила себя на его место по-настоящему? Ты представляешь, каково ему? – Он умолк, давая женщине возможность парировать, но она промолчала. – Когда убили твою семью, что ты сделала первым делом?

– Не помню… Закричала, наверное.

– Ты представила, что убила того ублюдка. Да? Ты так много раз представляла, как приходишь домой вовремя, хватаешься за нож и кромсаешь его, что со временем начала верить, что именно так всё и было. Что он не насиловал тебя рядом с обезображенным телом дочери, что твой истекающий кровью муж не смотрел на твою беспомощность, что правосудие, в конце концов, настигло его, верно?

– Замолчи! – взвизгнула женщина. – Какое ты имеешь право?!