— Мелкая! — Последовал грозный рев. — Это была моя любимая рубашка!

— Я к своему платью, тоже питала нежные чувства, знаешь ли!

— Стерва!

— Придурок!

Какое-то время они обменивались гневными взглядами, пытаясь отдышаться. А потом…что-то странное произошло. Не сговариваясь, накинулись друг на друга, подобно двум изголодавшимся дикарям. Поцелуи, больше напоминали укусы. Объятия — насильственную попытку слиться воедино. Сердцами. Телами. Душой. В местах соприкосновения обнаженной кожи покалывало, точно между ними пропускали электрические импульсы. Возбуждение оказалось столь примитивным, и всепоглощающим, что причиняло вполне реальную боль. И она готова была на все, лишь бы заполнить этим мужчиной собственную пустоту. Стало, откровенно говоря, плевать, на обстоятельства. Мир уменьшился до размеров одного человека. Злого, и не менее голодного. Отстранившись на пару секунд, Герман сорвал с нее остатки платья, отшвыривая материю, куда-то за спину. Трусики, Лера стянула сама, и теперь предстала перед ним во всей красе. Ее трясло. И от волнения, в том числе. В какой-то момент возникло желание даже прикрыться. Слишком уж безумным казался его затянутый поволокой взгляд.

— За что ОН создал тебя такой? — Прохрипел измученно, вероятно, обращаясь к Богу.

— Какой?

Ответ выбил почву из-под ног, и вознес самооценку до самой верхней планки:

— Совершенной!

Не дав опомниться, по-хозяйски притянул к себе за талию, скользя огненными ладонями вдоль спины. Ощупывая грудь. Слегка рыкнув, сжал ягодицы.

Да! Твое. Все твое!

Сгорая от нетерпения, Валерия пыталась избавить Германа от одежды. Однако пальцы, не слушались — только зря дергала. Коротко хохотнув, наблюдая за ее жалкими потугами, Давыдов помог себе сам. Словно завороженная, она наблюдала, как освобождается от джинсовых брюк, и черных боксеров его немалое, торчащее колом достоинство. Красивый. Упругий. Обтянутый бархатистой кожей. Внутри все сжалось, от трепета.

Лера давно была готовой для него, и влажной. Да что там, она текла, как заправская шл*шка, и ощущала это даже собственными бедрами!

— Кажется, — выдавила через силу, сканируя взглядом великолепный образец мужественности, — у меня к Создателю аналогичный вопрос!

— Мелкая! — Горячо и хрипло. — Иди ко мне!

Куда идти-то? Они и так стояли на расстоянии вытянутой руки, друг от друга. Но, уточнять не стала. Просто доверилась, крепко обвивая мощную шею. Прильнула…нет, практически, приклеилась кожей, с упоением отвечая на новый поцелуй, и животом ощущая его твердость. Оглушенная ревом собственного пульса, мягко заключила член в дрожащей ладошке. Слегка сжала. Утробно застонав, Герман мощно толкнулся в ее кулачок. Пальцы зажили своей жизнью, уверенно скользя по напряженному стволу, увенчанному крупной головкой, вверх-вниз.