Продолжила Покровская, после незначительной паузы, гораздо тише. Едва различимо. Теперь, ее речи предназначались только Лере:

— Жаль! Сглупила я. Недооценила тебя.

— Твои проблемы.

— Разумеется.

Секунду спустя, в руке коллеги тоже оказался бокал с шампанским. А сама она, видимо созрела для тоста. Только произнесла его почти шепотом, и опять же, персонально для нее:

— Выпьем, дорогая моя, за женщин…Германа! Бывших. И, конечно же, будущих.

Ах, ты ж…

Нет тех слов, которыми возможно было бы описать нестерпимое, почти примитивное желание, схватить девушку за волосы, и хорошенько приложить лицом к ближайшей стене. А потом, поводить по жесткой поверхности, подобно тряпке по моющим обоям, прикладывая максимальные усилия.

Он мой! Мой!

От накатившей ярости, задрожали пальцы. Дабы не выдать своего состояния, крепче сжала в ладони тонкую ножку фужера.

— Изволь, милая! — Припечатала таким же высокомерным взглядом. — За меня! Настоящую, и…единственную.

Не дожидаясь ее колких реплик, опрокинула в себя все содержимое стакана. Тут же, вручила девушке опустевшее стекло, подобно официантке. И пока та, не веря в происходящее, взирала на нее с разинутым от возмущения ртом, обратилась к своему непосредственному руководству:

— Станислав Юрьевич, Вы сегодня танцуете?

Глава 35

Глава 35

Девушка звонко смеялась над любой более — менее стоящей шуткой, вопреки творившемуся в душе хаосу. Превозмогая собственный гнев, и игнорируя пробудившиеся в отношении одной особы, маниакальные наклонности. Впрочем, желание, расцарапать кое-кому личико, тоже сдерживала. Как? Просто, веселилась.

Да, через силу, но становилось легче. Разум прояснялся.