— Уедем, прошу!
— Поговоришь! — Непреклонно. Тоном, которого невозможно ослушаться. — Единственный раз — второго шанса не дам. Здесь. При мне!
Каждая мышца в теле окаменела от напряжения, предчувствуя нечто ужасное. Чем ближе становился Леонид, тем сильнее сердце таранило грудную клетку, будто намереваясь пробить насквозь. Нещадно. Болезненно.
— Солнышко! — Нежно позвал Юртаев, предусмотрительно останавливаясь в паре метров от них. — Пожалуйста, не беги! Я должен тебе многое объяснить.
Валерия наяву услышала, как заскрежетал зубами Герман, едва ли ни стирая их в порошок. Определенно, подобное обращение мужчина не оценил по достоинству. Но, в «беседу» не вклинился, и на том спасибо. Признаться, некогда привычное ласковое прозвище, теперь и ей резануло слух. Едва удержала спокойное выражение лица, стараясь не скривиться.
Собственная установка работала. Девушка целиком и полностью сосредоточилась на дыхании. Задумалась на миг, прислушиваясь к ощущениям, вызванным столь внезапной встречей с Леней. Нет. Сложно было назвать ненавистью те эмоции, которые будил в ней этот человек. Впрочем, не осталось и романтической привязанности. Только обида. Горькая, такая горькая. Черная, как смоль. Бескрайняя, как мировой океан. Как те глубокие борозды, все никак не заживающие на сердце.
— Если бы я только знал, что встречу тебя здесь! Идиот, идти не хотел. Знаешь, отец вывел компанию на новый уровень. После слияния нашей фирмы с фирмой…
Леонид замолчал. Дальнейшее пояснение не требовалось. Кожаев объединил свой бизнес с бизнесом свата — отца Катерины, и решил принять участие в более масштабном тендере, чтобы засветиться.
От одного лишь воспоминания, о его жене, желудок зашелся болезненным спазмом.
— Лера, милая, скажи хоть…
— Кто родился? — Перебила на середине фразы. Голос прозвучал холодно и надменно. Но, так ей было легче — прятаться за маской безразличия и стервозности.
— Сын.
Нервно сглотнула, желая избавиться от вставшего в горле кома.
— Поздравляю!