В тот самый миг ей показалось, будто у нее развилось сильнейшее раздвоение личности. Иначе объяснить тот факт, как оказалась на записи, сама того не зная…не помня, не могла. А дата…

Господь милосердный. Вчерашнее утро!

Глава 52

Глава 52

— Ложь, — повторяла точно мантру, в отчаянном отрицании мотая головой. —  Ложь!

Слезы душили. Она сдерживала их великим чудом, игнорируя болезненный ком в горле. Как? Вот как ей теперь от всего этого отмыться? Даже, если светлой памятью матери поклянется, поверят ли?

А, нет. Все же разревелась…Унизительно!

Кто-то обнял ее. Крепко. Утешая. Регина.

— Тише, девочка. Тише. Я с тобой. Я им не верю!

— Есть факты. —  Продолжал настаивать Логинов. —  А…

— А есть здравый смысл! —  Возмутился Станислав, останавливая мужчину жестом. —  Я сказал —  а ты услышь, пожалуйста. Ее кандидатуру не рассматриваем! Ищи в другом месте.

— Вы неправы! Разве можно спускать подобные вещи с рук?

— Заявление на стол!

Все обернулись на голос…ну, как голос…скорее разъяренный рык, но, тем не менее, Герман был услышан. И выглядел устрашающе.

— Но, за что? —  Голос Максима дрогнул.

— За профнепригодность! —  Чеканил каждое слово Давыдов, демонстративно загибая пальцы. —  За нежелание найти настоящего преступника. Вора! За несоблюдение субординации, в конце концов. Доказываешь моему отцу, что он не верблюд? Окстись! Мы и без тебя это знаем.

— Герман Станиславович, прошу…умоляю! У меня семья. Дети!