— Я не обижаюсь. И мне плевать, что думают об этом остальные. Но знаешь, Журавлик, я бы не отказался получить свой выйгрыш. Не сейчас, а когда-нибудь потом. Когда ты дорастёшь до поцелуев.

Катины глаза от величайшего изумления распахнулись на пол лица. Жека явно ждал ответа, и она лихорадочно придумывала что сказать, чтобы не давать ложную надежду и в то же время не обидеть и не разозлить. В конце концов она промямлила:

— Эмммм, тогда тебе придётся очень долго ждать. Потому что я поцелую только того, кого полюблю.

— Да, я помню, ты говорила, — тихо отозвался Костяков. — Мне подходит. Так что я подожду.

Журавлёва совсем стушевалась и, почувствовав себя словно в ловушке, занервничала, прямолинейно выпалив:

— Но ведь не факт, что это будешь ты, Костяков! Ты зря потратишь время! Не надо меня ждать.

— А это уж мне решать, Журавлёва, — заметил мальчишка, на его лицо тут же вернулась привычная мрачность, и он твёрдо пообещал и ей, и себе: — Когда-нибудь я получу свой выигрыш, и ты меня полюбишь.

Катерину напугала уверенность в его голосе, она непроизвольно дёрнулась назад, запнулась за ступеньку и непременно упала бы, но Жека рефлекторно схватил её за руку, возвращая равновесие, хмуро буркнув:

— Осторожнее! Под ноги смотри!

Катя послушно опустила взгляд в пол и, не поднимая глаз, торопливо пробормотала:

— Мне пора. Поздно уже. Меня дома заждались.

— Иди. Или мне тебя проводить до квартиры?

— Не надо! — Поспешно отказалась она и ринулась вверх по лестнице.

— Книжку не забудь! — Крикнул ей вслед Жека.

Журавлёва угукнула, не переставая бежать вверх по лестнице, и Костяк очень довольный результатами переговоров отправился прочь из подъезда. На душе у него было удивительно светло, как уже давным-давно не было.

Глава 4

Глава 4

Как уже было сказано, был конец полугодия, и после новогодней вечеринки начались каникулы. Тарасову это было на руку, потому что за две недели на его лице почти зажили последствия его неосторожной помощи Костяку в сердечных делах: правда, синяк на скуле всё ещё вызывающе желтел, зато опухоль с рассечённой губы спала, да и левый бок, куда угодил нехилый кулак Костякова, уже перестал болеть. Но Стёпка не слишком обижался на Жеку, понимая, что тот его честно предупреждал о последствиях в случае, если он сунется к Журавлёвой. Тарас, зная взрывной характер своего друга, искренне считал, что ещё легко отделался.

За две недели каникул, Стёпка откровенно заскучал и решил посетить школу в первый учебный день. По дороге ему вспомнился разговор с Костяком, состоявшийся, когда тот вышел из подъезда Журавлёвой. Тарас в этот момент как раз слегка очухался от встречи с Жекиными кулаками, поднялся с асфальта и принялся отряхиваться от снега. Но увидев, что Костяков снова целенаправленно топает к нему, испуганно замер, не зная, что ожидать от непредсказуемого друга. Поразмыслив, он примирительно поднял вверх ладони: