Понимая, что каждая секунда сейчас на вес золота, Мэдок действовал методично, заглушив в себе и ярость, и ненависть, перемежая ментальные атаки с ударами по самым уязвимым точкам соперника.

«Уклониться, прикрыться щитом, выбить оружие из рук ублюдка», — мысленно отдавал он себе команды.

Последнюю — распороть шипами лицо Доуна — он выполнил с особым удовольствием, одним сокрушительным ударом закончив бой.

Швырнув оружие на землю, бросился ко дворцу. Оттолкнул метнувшегося ему наперерез стражника, еще одного впечатал в стену и что есть духу помчался через галерею к лестнице. Благо зрителям хватило ума отскакивать в стороны, иначе бы их постигло то же самое, что и воинов.

«Искать ее! Быстро!» — отдал Мороку ментальный приказ, призывая того поспешить на помощь его наине.

Взлетев на третий этаж, рванулся в анфиладу, понимая, что, если не успеет, опоздает, тогда уже точно проиграет.

Никакой победы ему не надо, если ее не будет рядом.

— Лиза! — крикнул, не помня себя от ужаса, заметив в распахнутом окне край темно-синей юбки, побелевшую руку, уже почти соскользнувшую с треклятой рамы, протянувшиеся по ней ослабевшие пальцы.

Бросился к ней, в последний момент ухватил за талию, потянул на себя и сжал в объятиях, слыша, как лихорадочно бьется ее сердце и сбивается дыхание от сдавленных рыданий.

— Все хорошо, я здесь. Рядом, — прошептал, проводя по ее волосам успокаивающим поглаживанием.

— Не отпускай меня, — попросила она чуть слышно.

— Не отпущу, — пообещал, понимая, что по-другому теперь уже точно не сможет.

Не отдаст никому и не отпустит.

Еще какое-то время я приходила в себя и все поглядывала с жадным интересом на распахнутое окно, через которое внутрь проникали последние лучи заходящего солнца. Мэдок это заметил и поспешил увести меня из зеркальной галереи от греха подальше, чтобы мне вдруг не взбрело в голову «прогуляться» на свежий воздух.

Пока шли к лестнице, я ловила в зеркалах свое слегка ошалелое отражение, напоминая самой себе приболевшее привидение.

— Ты ведь говорил, что внушение на нэймесс не действует.

— Меня этому учили, да я и сам не раз в этом убеждался. Но ты опять меня удивила. — Мэдок невольно поморщился, когда я, все еще ощущая дрожь в коленях, попыталась на него опереться.

Только сейчас заметила окровавленные ошметки рубашки и мысленно обрушилась на себя отборной бранью.

— Господи, совсем забыла! Ты же ранен! А я тут висну на тебе, как мартышка! Где вообще все? Тебе срочно нужно к целителю! Ты победил? Что с Доуном? Это все Одель! Это она опоила меня какой-то дрянью, из-за которой я весь день чувствовала себя лунатиком. Вроде бы и понимала, что со мной что-то не так, но ничего не могла с собой поделать. Еще и тебе за завтраком предлагала… это.