Книга Первая

Книга Первая

Глава 1

Глава 1

Посвящается Е.Т.

Август двухтысячного. Он выдался таким же жарким, как во все предыдущие годы, когда узкие баржи чаще стояли на приколе, чем скользили мимо городка Вилль по каналу Ниверне́.

Проводить летние каникулы среди этих улиц было нашим с братом уделом, лучше и не скажешь. Так уж вышло, что именно здесь, в деревне с гордым названием «город», со своей мэрией и почтовым отделением, родились наши родители. Здесь они поженились и здесь же оставили, переехав в Париж, своё деревенское прошлое, рассредоточенное теперь между двумя домами, стоящими через дорогу. Один из них мы с братом прозвали «подворьем» за спускающийся к самой воде зелёный садик, засаженный фруктовыми деревьями, где свежий воздух и жаркое солнце медленно доводили нас до того самого состояния вяленой рыбы, в котором мы возвращались в сентябре в школу.

Но на этот раз я здесь не за тем, чтобы провести месяц в пыли и безуспешных попытках вывести из себя невозмутимого испанского деда по материнской линии, сеньора Пенью.

— И куда ты растешь, Эштефа́нь? — а вот и моя abuelita, бабуля, сеньора Пенья. Их всегда звали так, сеньор и сеньора, очевидно, в знак уважения к единственной экзотике этой бургундской глубинки. И пусть испанский акцент моей бабушки давно не смешит никого из местных, иногда — о, я в этом уверен! — какому-нибудь приезжему доводится от души повеселиться, прислушиваясь к разговорам миниатюрной старушенции где-нибудь у городского марше́ о шиновьях её дочурки.

Я люблю этот двор, его запах: сухой травы и притушенного мангала, скрипучую калитку и ушастых Тото и Жако, таких же старых и громкоголосых, как баба с дедом. Эти псы только и делают всю свою жизнь, что доказывают себе и соседям, что размер не имеет соотносительства с голосистостью.

— Привет, буля, я первый?

— Всегда и во всём, мой любимый Эштефань, всегда и во всём! — она едва достаёт мне до груди, моя старушка-хохотушка, безо всяких усилий с её стороны ставшая мне самым близким человеком на свете. И вовсе не в силу сходства наших характеров и интересов, а благодаря безоговорочному принятию моих. — Ты голодный? Зайдёшь к отцу Анри? Он сегодня спрашивал, когда ты приедешь.

— Вот как?

Всё, что я хочу сейчас сделать, это — схватить её и поднять. За то, что она сказала именно то, что мне хотелось услышать. Хорошо бы ещё раскрутить каруселью, но этого я делать не стану — у неё закружится голова — поэтому просто поднимаю и сразу ставлю обратно на землю в притворном испуге, ведь она «надаёт мне за это хорошенько!»