Яра сидит все на той же скамье, что у стены студеной. И отталкивает сапогом того, что подобраться пытается. Тать? Верно, он. Только еще не час. Поспеть бы...
Нити жгутся. Пытаются вырваться из рук, хватаясь зубами острыми. Горят. И ведь сила в них - огромная, не чета травяным. Сдюжить бы...
Нитей всего три, как учила ее Крайя. И плести надобно слева направо. Левую - вниз, от сердца. Затем ту, что посередине. И крайнюю.
Узлом скрепить, словом связать. И руной удержать. Какой?
Яра не разумела значения знаков. Выбирала сердцем. И первой легла та, что из копей Соляных привезена. Белесая, солью пропитанная. Гудящая...
Еще узел тройной. Тонкая вязь. Нити, что лежат в пальцах Ярославы, озаряются колером новым, словно бы с окрасом алым. Отчего? Яра не разумеет. Понимает только: это правильно, потому как те, что были,
Второй руной ложится та, что колеру охряного. Гладкая. Словно бы волосом русым выделана, как и у самой Заринки. Светлая...
Она озаряет что наузу саму, что горницу сиянием чистым. На миг глаза обжигает, но Ярослава слова святого не прерывает, помня наказ Крайи. И лишь продолжает шептать. А нити все вбирают колер живой, да горят ярче. Жгутся вот тоже, но нынче этот огонь - благостный, знакомый словно бы. Откуда?
Третьей руной Ярослава отчего-то выбирает свою. Золотистую. Она ложится ровно. И сила, что до этого пыталась вырвать наузу из рук девки, покоряется ей, стихает. Признает мощь заемную, да позволяет узлом закрепить.
Нынче нити покладисты, ярки. Гладкие, словно бы в полотне тонком. А оттого и плести становится удобней. И слова находятся сами собою.
Руна Крайи становится четвертой, забирая за собою ту, что принадлежала Ворожебнику.
А вот конец отчего-то выходит не таким, как всегда. Раздвоенным. И укладывает разом руны тех, что ютятся тихо в углу. Нареченных, среди которых - баба рудая да мужик светловолосый. Одна из рун словно бы пустая, слабая. Но то - морок, Ярослава чует это.
Оттого и связывает концы фермуара наузного меж собою.