- Случайно. Уронил несколько капель на землю, пока переходами шел... Лес помнит тебя, ворожея.

Ярослава заметалась. Она понимала, слышала по гулким раскатам, что нынче добраться до леса невозможно почти. Да только муж...

- Ты ведь жил здесь, - молодая знахарка говорить пыталась ровно, спокойно даже. А вот не выходило. И рука подрагивала, выдавая нетерпение: - верно?

- Верно. В избе этой.

- На околице?

- Все так. За избою - стена камнеградская. Место дрянное...

Знахарка на миг задумалась:

- Если стена, то и лес близок, верно?

- Верно, - откликнулся рыжий. - Только зачем?

- Выведи! - Запросилась знахарка. - К лесу. К Охороннику.

- Дура, - откликнулся по-доброму Гай. И снова прикрыл веки. - Если выйдем из избы, нам не жить. Войска прорвались сквозь стены, и за ними нынче - смерть. Хочешь помереть? Все одно ведь помрешь, когда уронишь кровь да позовешь Чародейку. Только так, может, и поспеешь справить дело наше. Если же пойдешь...

- Выведи! - Молодая знахарка впервые была такой. Ярость закипала в ней, что горшок в печи. И выхода бы найти: - Веди! - Прокричала она. - Иначе сам понесешь фермуар!

Ворожебник открыл глаза. Взглянул удивленно на ворожею, поднялся:

- Понимаешь, что не дойдем?

- Может, и так.

- Хорошо, что понимаешь. Правду говорят, что все девки - дуры. Вот и сами разумеют это. Пойдем!

Он ухватил Ярославу за руку, и от него не укрылось, как дернулась ладошка тонкая в пальцах рудых. Неприятно? Или просто - непривычно?

Защитный полог, что укрывал избу на окраине Камнеграда, поддался легко. Знать, те тени, что скользили в дом щелями широкими, и защиту его растащили. И тогда насколько хватит ее?

Рыжий осторожно выглянул за дверь. Он по-прежнему оставался невидимым для тех, что проносились мимо. А их было немало. Люди и лошади. Кто с пиками, кто с мечами. С сохами вот тоже встречались, но то все простые, с сел привезенные...

Сапог из тонкой телячьей кожи звучно плюхнул в глубокой луже. А ведь снежно, и тогда лужа это... верно, не лужа вовсе. Но кровь.