Он был не один – с женихом пришёл сам дайнагон Ямада. Его поклон хозяину дома был небрежен на грани неприличия: хоть ранг левого министра и был формально выше, чем ранг дайнагона, но все знали, что Ямада -  друг и фаворит Императора. Сайто, однако, никак не отреагировал на невежливость, предпочтя её не заметить. Ему было вполне достаточно того, что Торио не пришло в голову привести с собой генерала своего войска, - но Торио был не так глуп, чтобы приглашать Кано на встречу с красавицами.

Мужчины неспеша беседовали друг с другом на темы, принятые к обсуждению в самом благородном обществе, пока женщины томились за дверью, пережидая положенный этикетом срок. Заслышав условленную фразу мужа: «Однако, где же невеста?», госпожа Акэбоно выждала с минуту, потом раздвинула фусума, вошла и грациозно опустилась на колени. Вслед за ней впорхнула Маюри, чьи щёки сейчас выглядели бледными даже под слоем белил, а из-за её спины виднелось чопорное личико Цуё.

Маюри поклонилась так низко, что пояс больно врезался ей в грудь. «Сейчас потеряю сознание!» - с ужасом подумала она и постаралась поскорее разогнуться, чтобы не измять наряд. Она едва решилась поднять глаза, чтобы взглянуть на гостей.

Рядом с её отцом сидели двое мужчин, пожилой и помоложе. Но даже того, что помоложе, нельзя было назвать юношей: это был человек средних лет, изрядно поживший. Сальный взгляд Торио скользнул по фигуре девушки и тут же метнулся в сторону, на госпожу Акэбоно.

Маюри вспыхнула, румянец разлился под слоем белил, и её лицо стало казаться ещё красивее, чем раньше. Левый министр Сайто с удовольствием смотрел на дочь, не удостоив внимания жену.

- Торио-сан, позвольте вам представить мою супругу, Хотару-сан. А это моя дочь, Маюри-тян. Маюри, пожалуйста, подойди поближе.

Маюри поспешно сделала несколько мелких шагов и снова опустилась на колени. В проёме двери вновь показалась Цуё с подносом в руках; она пыталась казаться скромной и незаметной, но исподволь разглядывала Торио.

Н-да, бедняге Маюри не позавидуешь. Уж на что Йомэй несимпатичный, но он хотя бы не успел постареть и обрюзгнуть, как его сводный братец. Да у этого Торио на лице написано, что он завсегдатай весёлых заведений и петушиных боёв, а до семьи ему и дела нет! Такого ли возлюбленного рисовала Маюри в своих грёзах? Эх-эх!

Разочарование Маюри было огромным. Она и подумать не могла, что отец, в любви которого она не сомневалась, решит отдать её в жёны такому напыщенному индюку! У неё чуть слёзы на глазах не выступили. «Не паникуй! – Приказала она себе. – Ты его совсем не знаешь. Может быть, это хороший, достойный человек. Мало ли, что некрасив. Ты тоже не принцесса».