- Ну вот, - энергично кивнул Широ, - это я. Я из рода Асаи, во мне течёт императорская кровь. Чем я хуже Торио?

- Я согласна, - Маюри подняла голову и улыбнулась.

- Вы имеете в виду…?

- Да.

Храм на рассвете

Монастыри обычно располагаются на вершинах гор или на пустынных равнинах, подальше от человеческого жилья. Обитель, в которой вот уже шесть лет подвизался Асаи Мамору, находилась в глубоком ущелье, на узком берегу реки.

Место для монастыря – хуже не придумаешь. Каждую весну и осень обитель находилась под угрозой полного затопления. Не раз и не два монахи спасались от подступавшей воды на самой крыше храма, а когда вода уходила, они были вынуждены латать разрушенные стены и иногда даже отстраивать заново свои кельи. Но наместник монастыря, благочестивый Иошинори, считал, что подобная неустойчивость климата наилучшим образом сказывается на моральных качествах его подопечных, ибо никто не молится с таким усердием, как люди в предчувствии беды.

Солнце крайне редко заглядывало в ущелье так, чтобы осветить монастырь и его жителей, так что монахи привыкли к постоянному полумраку. Их рацион состоял из рыбы, которую удавалось поймать в реке, и в меньшей части – из риса и овощей, которые в монастырь приносили паломники. Ну как приносили… Спускали вниз на верёвке в специальной корзине, изготовленной для этих нужд. Попасть в монастырь можно было только двумя способами: либо долгим-долгим окружным путём по дну ущелья, либо сверху по крутой каменной лестнице, каждый шаг на которой мог запросто обернуться падением и переломом шеи.

Новые насельники приходили в монастырь редко, а уходили ещё реже, так как спуститься по каменной лестнице было всё-таки намного легче, чем подняться.

И вот в этом-то неуютном краю и нашёл своё земное пристанище второй сын повелителя Нидзёмару, Асаи Мамору, который почти не сомневался, что жизнь в подобных условиях обеспечит ему впоследствии все прелести буддийского рая.

Впрочем, такое существование его вполне устраивало. Мамору с самого детства не нуждался ни во вкусной еде, ни в красивой одежде, ни в дорогих изящных вещах, украшающих быт. Родившись хоть и в благородной, но в бедной семье, Мамору благословлял провидение, с самого начала указавшее ему путь. Он удивлялся, почему не понимают этого его братья: конечно, всем отпрыскам семьи Асаи надлежало стать монахами! Но Рю не питал ни малейшего уважения к религии, Акио предпочитал политику и математику, а Широ вообще ни к чему не испытывал склонности. Когда-то давно Мамору пытался увлечь младшего брата священными книгами и красотой буддийских обрядов, но Широ всё это казалось скучным. Мамору, однако, всё ещё не терял надежды, что хотя бы один из его заблудших в миру родственников однажды обратит взор на совершенствование собственной души, а не на всякие там суетные дела.