— Да хватит уже меня оскорблять, — сглатываю я.

— Я сама решу, когда хватит. И не будешь ты здесь указывать. Поверь, если я за тебя возьмусь, то выведу тебя на чистую воду. И тебе это вряд ли понравится, — угрожает она мне.

— Я, да я, — всхлипываю я. — Да что я такого сделала! Я же ничего плохого ни Димке ни вам не сделала, — «только бы не заплакать. Так обидно, только бы не заплакать».

— Вот и держись от него подальше, поняла. И не шли ему этих дурацких фоток. И вообще не звони. У моего сыночка сейчас учёба, вся его жизнь на кону. Весь наш род на нём держится. И я не позволю, какой-то уличной швали, у меня его отнять.

— Я не уличная шваль, вы несправедливы ко мне, — мне хочется уйти, но сначала выговорить ей всё, что я о ней думаю. Правда, мысли, как назло путаются.

— Просто исчезни, — тише произносит она. — Чего ты хочешь, денег? Сколько? Я дам, только не отвлекай моего Димочку, тем-более сейчас.

— Да не нужны мне ваши деньги! — Срываюсь я на крик, но вовремя вспоминаю, что я не у себя дома и передо мной вообще-то мать моего возлюбленного и с ней надо быть поделикатней, даже если она себя вести не умеет. Она же всё-таки его мама.

— Ну что ж, не хочешь по-хорошему, значит, будет по-плохому. От денег ты сама отказалась. Вот тебе мой совет: держись от Димочки подальше, иначе тебя ждут больши-и-и-ие неприятности. Поверь у нас длинные руки, мы и тебя достанем и твою сестру во Владивостоке, да, да не удивляйся, мы всё про твою родню знаем.

— Сестра то тут при чём? — испугано всхлипываю я. Господи, ну зачем я сюда пришла? Ещё и низ живота разболелся. Видимо крохе не нравится, как говорит о маме бабушка.

— Я тебя предупредила, держись от него подальше и всё будет нормально.

— А с этим мне что делать! — Показываю на свой ещё не округлившийся живот и достаю из сумки тест с двумя полосками, тот, что на фото. Я его с собой прихватила, решила, что Димке будет приятно, как-никак это же первый тест его будущего ребёнка.

— С этим твоим ублюдком, — пожимает она плечами она. — Иди с ним туда, где его нагуляла.

— Как вы можете так говорить, Дима мой первый парень, у меня до него никого не было. У меня же под сердцем ваш внук или внучка!

На пару секунд она замолкает, видимо каким-то своим способом пытается определить, вру я или нет, и немного смягчается.

— Может быть, допускаю, — кивает она. — Но Димочка же совсем ещё юн. Ему рано становится отцом. Он и сам ещё как ребёнок.

— И тем не менее, — говорю я уже смелее. — Он же сделал мне ребёнка, значит как минимум физически он уже половозрелый мужчина.