— Сорок минут где-то, — вздохнула Стеф, уже понимая, что пора сдаваться.

— Ну и отлично, как раз успею сыграть тебе кое-что. — Она заинтригованно подняла брови, он улыбнулся: — Да-да, я тут на каникулах кое-что учил, для конкурса. Малоизвестная тема, но очень интересная, тебе понравится. Пойдем?

Его шкодливая улыбка еще десять лет назад действовала на нее совершенно обезоруживающе, он всегда мог подбить ее на любую шалость. Когда-то они умудрились стащить ключи от актового зала с огромным концертным роялем, на который оба давно облизывались, прийти туда ночью и поиграть в свое удовольствие, а потом так же незаметно вернуть ключи на стенд. Та ночь была волшебным воспоминанием детства, вдруг воскреснувшим в этой его улыбке… Стеф прикусила губу, сражаясь из последних сил, но понимая, что ничего за долгие годы не изменилось.

— Пойдем.

Он победно улыбнулся и кивком пригласил ее в гостиную, где стояло пианино, откинул крышку, жестом фокусника размял пальцы и медленно опустил их на клавиши, мигом приосанившись и трансформировавшись из встрепанного заспанного друга в грациозного, величественного незнакомца. Пробежался пальцами по клавишам с показной легкостью настоящего виртуоза, заставившей Стеф завистливо надуться, прикрыл глаза и заиграл уже серьезно.

Стефани растаяла и перестала дуться через пять секунд, с удовольствием слушая незнакомую мелодию и любуясь, как его пальцы порхают по клавишам.

"Красивые руки, я раньше не обращала внимания… почти как у Стивена. И играет отлично, и даже для меня… только Стивен играет лучше".

Она почему-то была железно уверена, что даже эту мелодию Эванс сыграл бы круче. Удовольствие от игры Дэни постепенно стало отдавать горечью, она каждую секунду представляла, как бы исполнил этот момент Стив. Как бы он улыбнулся здесь, как бы качнул головой там, как опустил бы ресницы и поднял руку чуть выше в этой паузе…

"Дэни классный. Веселый, умный, обаятельный, хорошо играет. Но он — не Стивен, в этом его единственный недостаток".

Стефани попыталась выбросить Эванса из головы, хоть на время, убеждала себя, что думать об одном пианисте, когда тебе играет другой, некрасиво и неуважительно, старалась сосредоточиться. Почти получилось.

Когда Дэни доиграл, она вполне искренне улыбалась и восторгалась, он шутливо поклонился, опять превращаясь в родного друга, подвинулся и похлопал по банкетке рядом с собой:

— Садись, у нас еще пять минут, вспомним былые времена.

"Ой, нет, не стоит".

— Я не играла два года, — виновато вздохнула Стеф, ковыряя ногтем ладонь. Парень округлил глаза: