Его рот и лицо приняли ожидаемые выражения.

— Конечно, отец, — сказал он, улыбаясь и кивая головой. — Конечно.

Высокий, худой как скелет видящий наблюдал за Терианом, не меняя выражения лица.

Однако Териан ощущал пытливость, скептицизм. Он вздрагивал там, где это задевало его; его свет проблесками порхал вокруг другого мужчины, пока он делал свою манеру держаться как можно более покорной. Он будет простым. Сговорчивым. Мягким и податливым, принимающим форму по желанию отца. Он сделает всё, что захочет отец.

Он сделает что угодно, совершенно точно.

«Виляющий хвостик, счастливый пёсик…»

Он улыбнулся ещё шире, глядя на видящего с лицом черепа и длинными, седыми как сталь волосами.

«Улыбчивый пёсик виляет хвостиком. Пёсик сделает что угодно, что угодно, что угодно, хозяин. Пёсик будет лизать твой член, носить тебе тапочки, вилять хвостиком и гавкать, когда ты скажешь гавкать, лишь бы ты не бил его. Лишь бы ты его не поджигал…»

Менлим испустил терпеливый вздох.

— Здесь у тебя есть всё необходимое? — спросил пожилой видящий.

Териан осмотрелся по сторонам, сбитый с толку вопросом.

Он посмотрел на кожаные диваны, на гостиную, на камин, из-за которого приходилось включать кондиционер, чтобы умерить его жар, на подлинники картин и скульптуры из стекла. Он знал, что слуги ждали лишь одного нажатия на кнопку — он знал, что мог вызвать сюда слуг, чтобы они сосали его член или забивали друг друга насмерть, если ему взбредёт в голову.

Тут имелась ванна джакузи с кучей пузырьков.

Переделанная гостевая спальня в номере служила ему гардеробной и теперь была набита вешалками с дизайнерской одеждой и туфлями.

Посмотрев на стенной гобелен из чистого золота, изображавший меч и солнце и висевший поверх книжного шкафа с подлинными книгами с кожаными переплётами и страницами из настоящей бумаги, Териан улыбнулся, плавным жестом руки обводя первоклассные апартаменты.

— В чём же здесь можно нуждаться, отец?

— Не потакай мне, брат, — предостерёг Менлим, встречаясь взглядом с янтарными глазами Териана. — Это слишком важно, — он помедлил, и его интонации сделались более многозначительными. — Я ни в чём не откажу тебе, брат мой, до тех пор, пока ты остаёшься верен мне.

Териан улыбнулся ещё шире.