Мама отлично поняла тогда, что дело не в помощи с Гришей – здесь у нас с Усольцевым все было просчитано буквально пошагово. Хотя на случай форсмажорных обстоятельств бабушка рядом это всегда огромное благо.

Но она все поняла правильно и сказала, что не против использовать папу, как бесплатную рабочую силу, и чтобы я выяснила, когда он сможет приехать и помочь им с Гришей выкосить луг. Но только чтобы рассчитал время – работы там на несколько дней.

А потом она увидела и остальное – то, что я не решилась ей озвучить. Папа изменился. После инсульта он стал… ведомым. Физически он выкарабкался, соображал отлично – работал, и они готовили новый препарат для диабетиков, но изменился характер или это называется – психотип? Он стал… послушным и очень домашним. Это трудно было понять и принять. Но вот пример: когда он попытался оправдаться перед мамой, она оттолкнула его, и он принял это. Тот наш папа добивался бы ее, что-то пытался предпринять, а этот – смирился. И никогда бы он не отправил ей своих писем, я вообще не уверена, что они выжили. Вспоминался его обреченный взгляд, когда я велела ему сесть за клавиатуру и писать мне… В этом сейчас был весь он – будто подменили личность и сильный, веселый, уверенный в себе мужчина стал просто… смертельно эмоционально зависим от маминого отношения к нему.

Но если и в самом деле есть эта выборочность памяти... может, когда-нибудь она сможет… не заставить себя – нет! Но сама захочет коснуться его, погладить по плечу, обнять… он, наверное, не решится на это – она дала понять, что не хочет и он побоится обидеть ее своим… непослушанием.

Проклятая болезнь… я не хотела для себя такого и относилась теперь к своей болячке, как к злейшему врагу, затаившемуся в засаде – старалась не дать ей и шанса. И когда в жарком июле опять начались головные боли, сразу позвонила Артему.

Они с Зоэ сейчас жили в Москве, и Артем работал в том же медицинском центре, что и она. Насколько я знала – у них недавно родился мальчик, которого Артем назвал Ярославом, а Катя после окончания школы переехала жить в питерскую квартиру и собиралась поступать в ВУЗ здесь. С Артемом мы изредка созванивались – он так и оставался моим врачом. И сейчас потребовал изменить питьевой режим и принимать разжижающие кровь препараты.

А потом трубку попросила Зоэ и обратилась ко мне с просьбой. Не такой и неожиданной – Катя решила стать синоптиком и хотела учиться заочно и работать. И не найдется ли для Кати место там, где сейчас работаю я? Девочка говорит на испанском, танцует…

Я улыбнулась – кроме как с Ларой тогда, я танцевала в Клубе еще только пару раз. Вначале с кубинским послом – очень полным, невысокого роста мужчиной, который вел в танце, как бог. И сразу с его сыном – гибким молодым мальчиком. Наверное, это у них в крови и генах – танцы, а практика, что называется – с младых ногтей шлифует и доводит врожденную способность до совершенства. А так-то... потанцевать я любила и возможность такая была – в Морском офицерском собрании на приемах, которые давались в знаменательные для Флота даты. И пускай мой Усольцев освоил один-единственный танец, я была бесконечно благодарна ему за это, но так понимала, что это его предел.