— А что это, можно посмотреть? — Ольга уже тянулась к коробке.

— Нельзя, это личное, — Вадим закрыл крышку, — много будешь знать — скоро состаришься.

— Ладно, не больно и хотелось. А вот! Тебя тетя Надя зовет. И вас тоже, — добавила она для Милы, сконфузилась и так же быстро, как вошла, исчезла за дверью.

— Переходный возраст, — сказал Вадим. — Пойдем, посидим немного с ними, а потом домой. Ты не очень устала?

— Нет. Это ты устал. Я только боюсь мы собраться не успеем.

— Успеем, Милаша. Если что-то забудем — купим там. Концертное главное собрать.

— Фрак сушить надо. Опять в машине пролежит сколько.

— Здесь есть у мамы еще один, можно взять его на всякий случай, хотя он не первой молодости. В Канаде концертов много, каждый день и с переездами. А ты говоришь отпуск. — Вадим взял Милу за руку. — С тобой мне никакого отпуска не надо. Будет бесконечный Моцарт и ты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 7

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 7

Как ни оттягивал Лиманский этот момент, он все же наступил. И обе его жены — бывшая и нынешняя, а также дочь, отец, мать, любимый педагог, тетушка, племянница и еще несколько близких друзей оказались все вместе за новогодним столом. Было бы смешно, как в старой советской комедии, если бы не оказалось так грустно.

Вадим хотел бы оградить Милу от этого. Он уже сожалел, что, выбирая между спокойствием и душевным равновесием Милы и матери, предпочел Надежду Дмитриевну.

Хотя еще можно было предположить, что все обойдется.

Со стороны все выглядело вполне пристойно. Праздничное угощение: традиционный оливье, винегрет, фаршированная рыба, селедка под шубой и крабовый салат. И соленья, и варенья, замечательный щедрый стол! Шампанское, хорошее вино, коньяк. По телевизору веселый «Голубой огонек», или, как это теперь называлось, «Старые песни о главном».

Мила сидела рядом с Вадимом, с другой стороны от нее заняли места Захар и Ольга, и Мила была им благодарна, иначе оказалась бы рядом с дочкой Вадима. А так с Ольгой сидела ее мать. Старший Лиманский занимал почетное место во главе стола, рука об руку с ним Надежда Дмитриевна, Ирина с ней рядом с торца, за ней Константин и Инна. Таким образом Мила и Инна оказались почти тет-а-тет. В конце стола сидели друзья Лиманских, также незнакомые Миле. Они старались казаться веселыми, но получалось не слишком убедительно. Все понимали, что новогоднее застолье грозит превратиться в противостояние двух жен Вадима, не знали, чего можно ожидать от Милы, но с Инной были хорошо знакомы. Она отличалась прямотой, как говорится, правду-матку в глаза резала.