— Ну что же мы! — Надежда Дмитриевна пыталась разрядить обстановку и с нарочитой активностью сказала: — Вадик, мы уже и проводили, и встретили, так что давайте еще раз поздравим друг друга с наступившим.

— Давайте-давайте, — поддержал ее Травин. — А молодые у нас голодные. Дай-ка я за тобой поухаживаю, Мила, а то пока муж сообразит. — Захар как будто намеренно подчеркивал то, что лучше было бы сгладить и не выпячивать. Создавалось впечатление, что нарочно провоцировал Инну. Но та не поддалась, улыбнулась и подняла бокал с вином.

— Давайте поздравим, Захар Иосифович, с Новым годом!

— Так надо налить, не у всех налито, — засуетился один из гостей, мужчина примерно одних лет с отцом Лиманского, — сейчас мы исправим это. Ты, Вадик, что будешь?

— Минеральную воду, я же не пью. И к тому же за рулем.

— Ну-у-у, в Новый год немножко можно. И никто же не гонит за руль, — настаивал мужчина, — можно и переночевать, места много.

— Нет, мы домой, нам собираться надо в Канаду, — отказался Вадим.

— Вместе полетите? — спросил Виктор Львович, но, вероятно, тут же и пожалел об этом. Инна напряженно выпрямилась, отставила в сторону нетронутый бокал, но промолчала.

— Да, вместе, — спокойно отвечал Вадим. — Что ты будешь? — спросил он Милу. — Давай вот это попробуй, мамино коронное блюдо.

— Может быть, Людмила не любит рыбу, — обеспокоилась Надежда Дмитриевна.

— Нет, очень люблю, спасибо. И винегрет тоже.

Рядом с Вадимом и Захаром Мила почти не нервничала. В конце концов, ну что такого. Здесь Ирина с матерью, никуда от того факта, что у Вадика взрослая дочь, не денешься. Этого Лиманский не скрывал, с самого начала знакомства рассказал, что был женат, и про Ирину, даже и про ее молодого человека. Ну и собрались вместе. Опять нормально, что внучка с молодым человеком пришли поздравить бабушку с новым годом. Ничего страшного. Можно потерпеть или как-то приспособиться.

— А в Монреале ты играешь в новом зале? — продолжал расспрашивать отец. Как только возникла его любимая тема про концерты Вадима — дела семейные занимать перестали. Вадим тоже рад был, что можно уйти в сторону обсуждения гастролей.

— Да, он весь стеклянный снаружи, как аквариум, акустика превосходная, я там уже играл с их оркестром. — Вадим расслабился. Он видел, что Мила в норме, что мама рада, отец доволен. В конце концов, новый год…

— А что кошка, — вдруг вспомнила Мила, — она теперь у вас живет? — спросила у Травина.

— У меня, у меня, такая невозможная! Но вот что удивительно, вылечила меня, — оживился Травин, — у меня бывает по осени плечо болит и шея. Так она приходила каждую ночь и ложилась на это место, — он показал где, — все прошло. Ни за что бы не поверил, если бы на себе не испытал!