— Ребят… — обращаю на себя внимание Соболевых, которые явно уже забыли про нахождение в их гостиной постороннего человека. Так оба удивленно смотрят, словно я по волшебству тут очутилась, и они не знают, что на это сказать. — Пожалуй, я пойду к себе в комнату. Немного отдохну, — не говорить же мне им, что я не могу видеть их счастье, так как свое упустила еще два года назад, а теперь за это расплачиваюсь сполна.

— Видана, ты в порядке? — спрашивает обеспокоенно Денис, передав Майе плюшевого медведя, оказавшегося на полу. Должно быть, их непоседа беднягу выкинула во время своих игр. Ну, очень она подвижный ребенок, к тому же говорливый.

Так хочется сказать, что тут вина его лучшего друга, готовящегося к грандиозной свадьбе, но язык словно бы к небу прирос, совсем не шевелится, да и рот точно не откроется, как будто его кто-то скотчем заклеил для пущего эффекта. Чтобы не смела зря воздух сотрясать, ведь разговоры тут совсем бессмысленны. От того, что скажу сейчас, ничего не изменится, ведь они пообещали не выдавать Артуру мое местонахождение. Ему оно не к чему, так как «любимая Кристина» вряд ли отпустит его от себя хоть на один сраный метр.

— Все хорошо, — стараюсь, чтобы улыбка выглядела как можно более искренней, хотя внутри уже давно ничего не чувствую. Пустота. — Просто мне нужно в статье для Нинет кое-что подправить, — вру, но так мне легче. — Буду готова к ужину, — поднимаюсь на ноги, совсем не покачнувшись, хотя и выпила предостаточно. Раньше от вина была бы навеселе, сейчас же ни в одном глазу.

— Ты же на отдыхе? — напоминает мне Рина, следя за передвижениями подруги по гостиной.

— Но без работы я просто не могу, — отвечаю ей, стоя в дверном проеме спиной к семье Соболевых. — Адьес, амигос, — махаю рукой и покидаю их общество.

Быстрее пули пробегаю длинный коридор, в таком же темпе преодолеваю лестницу, площадку до своей комнаты, в которой тут же скрываюсь и прислоняюсь к двери спиной, переведя дыхание и зажмурив глаза, лишь бы сдержать поток слез. Я слабачка. Самая настоящая слабачка, не способная сдерживать всех своих эмоций. Зависть. Один из смертных грехов готов все нутро сожрать, получить власть над моим телом и разумом. Я же должна радоваться за Рину с Денисом, должна при виде них испытывать самые светлые чувства, но не могу. Просто не могу, мать вашу.

Пусть сейчас я буду стервой, сукой, той еще дрянью, но…Почему они заслужили все это, а я нет? Почему? Да, они мне дороги, они самые близкие мои люди, но темная сторона моей души не может смириться с тем, что они имеют, а я попросту просрала. Просрала свое будущее, решая проблемы старшего брата, подкинувшего мне Моник и своего еще не рожденного ребенка.