– Я кое-что поняла с тех пор, как ты появился тут, – продолжает она, двигая голову к моей, и ее губы оказываются у моего уха. – Все было не так без тебя. Во всем не было смысла без тебя тут. Я не знала, как быть счастливой без тебя. Я не знала, как жить без тебя.
Я прижимаю свою ладонь, которой сжимаю ее руку, к своей груди, к сердцу. Я хочу, чтобы она ощущала, как быстро оно бьется. Я хочу, чтобы она знала, что оно бьется так из-за нее, и из-за ее слов мне.
Она поворачивает лицо к моему, ее нос задевает мою щеку, пока она отодвигается, чтобы посмотреть на меня. Ее глаза сияют правдой ее слов. Они искрятся желанием и ноткой тревоги. Я не знаю, переживает ли она из-за того, что я думаю после ее слов, или она переживает, потому что знает, что мы пересекаем черту, после которой возврата не будет, но мне все равно. Я думаю лишь о желании, которое вижу под той тревогой. Она прижимается ко мне, и все вокруг нас тает. Работников уже нет, как и хаоса подготовки места к ужину. Только мы вдвоем стоим посреди танцпола.
Это вызывает во мне оживление и страх одновременно. Я не знаю, готов ли я откопать старые чувства, проверить их и выпустить, дать им шанс вырасти в то, чем они когда-то были, хотя для этого уже, наверное, поздно. Уже понятно, что те чувства и не угасали. Я просто не знаю, хватит ли мне сил уйти от нее во второй раз, если она передумает или поймет, что все это было ужасной ошибкой.
Мы оба начинаем тянуться друг к другу, ее взгляд опускается к моему рту, куда устремляются ее губы, и я забываю, как дышать. Я забываю все, что должен был говорить ей сейчас, и причины бояться, я могу думать лишь о поцелуе с ней. Наконец, я сделаю то, о чем мечтал и страдал годами.
Громкий грохот из дальней части палатки заставляет нас отпрянуть друг от друга. Я прихожу в себя, она отступает от меня и быстро поворачивается, чтобы понять, что случилось. Мои руки ощущаются пустыми без нее, и я вспоминаю, где мы и что происходит вокруг нас.
– Прости, мне нужно посмотреть, что это было, – говорит Кэмерон. – Мы можем продолжить позже?