Лукан скользнул взглядом по Герцогу.

— Я думаю, она пропустила большую часть своего обеда.

Волшебник прищурил темные глаза, глядя на свою маленькую пару:

— Фелиция?

— Я не была голодна.

Гергоц вздохнул:

— Тебе нужна сила.

Фелиция закатила глаза, затем перевела взгляд на Лукана:

— Сплетник.

Лукан улыбнулся:

— Виновен. А теперь ешь.

— Вот именно. Лукан заботится только о твоих интересах.

Герцог выругался:

— Осмелюсь предположить, что он больше заботится о твоем благополучии, чем ты сама.

Глядя, как они уходят, Лукан задумчиво улыбнулся. Будут ли они с Анкой так тесно связаны в будущем? Сможет ли он оправиться от ее вероломства и просто снова поверить ей? Злиться на нее было бы легко — и бессмысленно. Она была напугана и неуверенна в себе. Ни один из них не был достаточно общителен. Теперь они должны были двигаться вперед, и у него было только два выбора: либо сойти с ума и уйти, страдая целую вечность, либо попытаться понять ее страхи и помочь ей, а потом посмотреть, что принесет им будущее.

Никакой борьбы. Он не собирался отпускать ее. Но одно беспокойство не давало ему покоя. Сможет ли она когда-нибудь полностью открыться ему и впустить его в свою голову и сердце?

Казалось, все вокруг сделали перерыв. Кейден нашел Сидни и притянул ее к себе на колени, чтобы спросить о ее обучении самообороне. Сабэль стояла между Айсом и Шоком, ударяя их обоих, пока они не взорвались проклятием. Близнецы все еще махали кулаками и громко ругались в углу, а Кари со смехом наблюдала за ними. Брэм сидел, прислонившись спиной к стене, с закрытыми глазами, и украдкой посапывал.

Чье-то присутствие скользнуло у Лукана за спиной. Знакомый запах. Его сердце бешено колотилось.

— Подкрадываешься ко мне, Анка?

— Нет, я… — она покачала головой. — Что ты сказал Шоку, чтобы его разозлить? Он пытался избить Айса в кровавое месиво, а Айс ничего не ответил.