— У тебя будет ребенок, — прогремел Лукан. — Ты обещала телепортироваться, как только мы получим зелье. Неужели забыла?

— Конечно, нет, но…

— Никаких «но».

Лукан покачал головой:

— Если тебя там больше нет, и никто из воинов не может использовать магию, можем ли мы действительно ожидать, что только магия Сабэль победит Морганну и Матиаса?

— Черт возьми, нет! — прорычал Айс.

— Разве они не будут похожи на людей без своей магии? — возразила Анка. — Я знаю, что обещала телепортироваться, но если они будут выведены из строя… разве их не должно быть легко победить?

— Теоретически, — заметил Лукан, — Фелиция отключает магию Матиаса. Мы знаем это с той ночи, когда он напал на дом предков Герцога. Но мы не знаем наверняка о Морганне, мы предполагаем, что силы Фелиции будут воздействовать и на магию этой суки, но кто знает?

— Согласен, — поддержал Герцог. — Слишком многое непредсказуемо. Анка, эта драка слишком опасна для тебя и ребенка. И что помешает Матиасу найти способ убить Фелицию? Он должен быть в сотне ярдов от нее, чтобы она могла отключить его магию. Он же не дурак. Он наверняка догадался, что мы будем держать ее поблизости, и приготовился использовать какое-нибудь человеческое оружие.

Да, риск был, но эти чересчур заботливые волшебники не видели общей картины.

— Матиас тщеславен, — возразила Анка. — Он никогда не поверит, что кто-то, и уж тем более группа женщин, может превзойти его.

— Возможно, — согласился Лукан. — Но стоит ли ради мести рисковать малышом?

Вопрос прозвучал как пощечина для Анки.

— Мы уже это обсуждали. У нашей дочери нет будущего, если Матиас и Морганна все еще здесь.

— Хватит спорить.

Брэм встал, наконец-то насытившись этим спором.

— Фелиция, ты готова пойти с нами и продолжать пытаться пропустить волшебников через свою неприкасаемую защиту? Если они смогут использовать магию около тебя… Матиас может ожидать этого, но он все равно будет бессилен. А если Шок — шпион, то он доложит, что до сих пор мы безуспешно творили заклинания около Фелиции.

— Тогда почему бы не подождать день или два, чтобы убедиться, что мы действительно можем добиться успеха? — спросил Рейден.

— А что, если Морганна потеряет терпение и сделает что-нибудь такое, что снова выдаст нас человечеству? — бросил Брэм. — У нас на руках будет потенциальный геноцид, охота на ведьм двадцать первого века. Я не сомневаюсь, что она скоро найдет Анку, а потом пригрозит убить всех, кто нам дорог, пока мы не приведем ее к зелью. Если мы захватим его первыми, то, может, у нас есть какая-то молитва, чтобы остановить или убить ее?