— Раньше закрытие не требовалось. Вы сами её закрыли.

Его тон был как у снисходительного эксперта по отношению к глупым детишкам. И в ответ Гуннар, казалось, едва сдерживает гнев.

— После года войны, — проговорил Гуннар. — И это было восемь лет назад. Она снова открылась семь месяцев назад, и мы не смогли ее закрыть.

Камаэль небрежно поднял плечо, как будто Гуннар спросил о погоде.

— Как я уже сказал вашим коллегам, это не наш мир. Здесь не мне принимать решения.

— Вы могли закончить первую войну, предотвратить вторую. Погибли люди. Дети. Семьи. Их убивали в их кроватях, потому что вы позволили Суду пройти сквозь Завесу.

— Если бы мы попытались вмешаться, что тогда? Если бы я прошел через Завесу, меня посадили бы в тюрьму как террориста, и даже если бы не прошел, я не могу представить, что вы бы добровольно приняли вызов своей автономии. Какая польза от этого для моего мира или для вашего?

— Ты лжешь, — спокойно произнес Малахи. — Ты решил не закрывать её.

— Потому что он хотел, чтобы они ушли, — сказала я, поняв идею. — Он надеялся, что Двор просто соберется и выйдет в открытую дверь, и у него больше не будет проблем с подстрекателями. Больше никаких жалоб на его режим.

— Да, — просто произнес Малахи.

— Постулаты управляют Элизиумом, — сказал Камаэль. — Не землями жителей Земли. И мы будем управлять им наиболее выгодным для наших граждан образом, если они согласятся на то, чтобы ими управляли.

— Нет, — ответил Малахи. — Вы управляете способом, наиболее выгодным для вашего собственного удобства. Править сложно. Лидерство — это тяжело. Уравновесить интересы населения сложно. Вы не управляете. Вы потворствуете обществу, в котором инакомыслие просто стирается одним взмахом руки.

— Наше сообщество выбрало мир.

— Возможно, вам следует обсудить с вашим сообществом цену этого мира для наших земель. Обсудить смерти и разрушения, причиненные вашим миром. Потому что вряд ли это мир, если он стоит на спинах тех, кого вы растоптали в попытке получить его.

Глаза Камаэля потемнели.

— Придется расплачиваться, — сказал Малахи. — Суд и Консульство, которые были в этом мире, знают правду так же, как и вы, и нет места отрицанию. Но что еще более важно, семена знаний уже посеяны в Элизиуме. Я позаботился об этом, когда был там.

Челюсти Камаэля сжалась.

— Никто не смеет нас принуждать.

— В принуждении нет необходимости, — произнес Малахи. — Просто не будет больше возможности скрывать, кто и что вы на самом деле такое.

Камаэль мгновение смотрел на него, разгневанный и разочарованный.