― Мам, все в порядке.

― Мы так взволнованы! Хотели навестить тебя на твой день рождения. ― Ее руки сжимают мое лицо. ― Ты так хорошо выглядишь, милый! ― Она снова оборачивает руки вокруг меня. ― Твой отец и я…

Я знаю, что в этот момент, ее глаза замечают Лорел через мое плечо, через щель в двери, никогда в жизни не забуду ее ошеломленного молчания. Оно осязаемо, за ней следует драматический вздох.

― Кто… Я имею в виду, о боже! Я… Боже!

Никогда не видел свою мать в растерянности, а сейчас? Она понятия не имеет, что сказать. Отводит широко раскрытые глаза, краснеет.

Я вытягиваю шею, ловлю гримасу Лорел, простыни натянуты до шеи, блестящие рыжие волосы спутаны, каскадом падают на обнаженное плечо. Очевидно, что она голая, смущенная и полностью оттраханая.

Лорел задыхаются.

― О боже, Миссис Рабидо, привет. Я… Мы… О боже. ― Она исчезает под простыней.

― Мне так жаль! Ребята не сказали, что у тебя гости. ― Мама еще раз заглядывает через мое широкое плечо; ей любопытно, теперь, когда шок, кажется, прошел. ― Мне так жаль!

Лорел издает еще один стон.

― Мам, можешь дать нам пять минут, ну, знаешь… переодеться.

― Конечно! Да. Хорошо. ― Через две секунды она начнет вращаться по кругу. ― Я просто… вы переоденетесь. Я подожду в гостиной с отцом.

― Иисус. Кто-нибудь еще приехал с тобой?

― Твои братья. Моему ребенку исполнился двадцать один год, конечно, мы приехали! ― она тихонько взвизгивает. ― У вас большая встреча в эти выходные, и твой отец решил, что пришло время проведать тебя после всего… ― она понижает голос до шепота. ― Всех этих неприятностей с командой.

Я прислоняюсь к дверному косяку, продолжая закрывать ей вид на спальню.

― Она знает о драме, ма. Не надо шептаться.

― Она такая хорошенькая! ― моя мать разражается театральным шепотом. ― Как ее зовут? Это твоя девушка? Вы пара?

― Мама, пожалуйста, просто…

Она поднимает руки.

― Я ухожу, ухожу.