Ему хотелось отвернуть ее рыжую бошку, он был готов высечь ее прутом, чтобы она перестала капризничать, но стоило признать, у нее было на это право.

— Мы приедем домой, ты успокоишься и мы поговорим, хорошо? Без нервов, без психов, да?

В ответ было молчание и тихое сопение, когда она прикрыла глаза, приваливаясь лбом к холодному окну.

Артем всю дорогу кидал на нее короткие взгляды, осознавая, что да.

Крышу рвало до сих пор.

* * *

— А Зинаида Михайловна где? — ненавязчиво поинтересовалась Вера, разуваясь в прихожей. Артем задумчиво пробежался по девушке взглядом, а потом прошел на кухню, щелкая кнопкой чайника.

— У внука карантин в детском саду, сидит с ним дома.

— Понятно… — Вера прошла за ним следом, аккуратно присаживаясь на стуле за кухонным островком. Исаев продолжал искоса наблюдать за ней, параллельно доставая кружки из шкафа, пока девушка прятала замерзшие пальцы, натягивая на них рукава свитера.

— Чай? Кофе?

— Кофе, если можно.

Мужчина кивнул, по-хозяйски крутясь на кухне, наливая кипяток, кидая в него по ложке растворимого кофе, а потом поставил дымящуюся кружку перед Верой. Она благодарно кивнула, опуская глаза вниз, обхватывая ее руками. Исаев примостился напротив, скрестив ноги, прижимаясь поясницей к раковине, также держа кружку перед собой.

Она не знала, должна ли она что-то сказать, начать разговор или все-таки дождаться, пока тишину нарушит он. Смотрела на него и понимала, что глупости это все, строить из себя недотрогу, показывать характер, ругаться, огрызаться, потому что очень соскучилась. И в пору бы просто подойти, обнять его, прижаться щекой к груди и забыть все, как страшный сон. Как будто не было той жизни без него, как будто он не уходил.

Невероятно страшно чувствовать привязанность к человеку, а потом вдруг остаться в одиночестве, каждый день, сражаясь с собственными демонами. Сколько раз она порывалась поехать в ресторан, дождаться его, извиниться, поговорить. Даже если бы он не стал слушать, она бы знала для себя, что она сделала первый шаг, она пыталась. Но каждый раз что-то останавливало. Наверно все-таки боялась, что прогонит.

Вдруг почувствовала себя скованно, под испытующим, тяжелым взглядом. Так смотрят отцы на провинившихся детей, и думают, поставить в угол или так сойдет.

— Ну, так что? Расскажешь, что все-таки произошло? — сделал глоток, складывая руки на груди. Вера продолжала упрямо пялиться в кружку, покручивая ее между ладонями.

— Обними меня.

Не поднимая головы, Вера зажмурилась. Если он не подойдет, она просто встанет и уйдет. Несколько секунд на размышления.