— До определенно времени мы были с ним очень близки, — глухо произнес парень, словно в поисках поддержки, прижавшись щекой к моей макушке, что свидетельствовало скорее всего о том, что копание в прошлом не доставляет ему особого удовольствия. — Это ощущалось так странно… словно мы две половинки одного существа… Потом, правда, это ощущение стало пропадать. У нас появились разные интересы: я хотел стать рок-звездой, — хмыкнул Тон, — а он увлекся языками. С маминой подачи стал изучать международное право — она мечтала вырастить из него дипломата… Гордилась какой он у нас умненький, — голос парня дрогнул, но в нем тоже слышалась гордость, что мол да, вот такой вот у меня умный брат! Но мне все равно стало обидно — недосказанность о том, что 'будущая рок-звезда' особого восторга у мамы не вызвала так и повисла в воздухе.

Руки сами собой обвились вокруг парня. Тот судорожно вздохнул, перекинул одну мою ногу на другую сторону коленей так, что я оказалась сидящей к нему лицом, и прижал к груди. Долго грелся в моих объятиях, собираясь с мыслями. Наконец чуть отстранился.

— Я ему жутко завидовал, — стыдливо произнес, но взгляда не отвел, пытливо заглядывая мне в глаза. Что он ожидал увидеть там? Осуждение? Вот уж осуждать я его точно не собиралась. — А потом меня отдали на воспитание отцу, в то время как Антон остался с мамой, и я завидовал ему снова… И после, когда они собрались на море, тоже… Орал всякую хрень… А потом они разбились.

Словно проникшись трагедией одного отдельно взятого человека, луна вдруг полностью скрылась за тучей и скверик погрузился во тьму, разгоняемую единственным на весь сквер фонарем. Мне же некстати подумалось, что у меня совершенно неподходяще моменту урчит в животе. Впрочем, Тон… или же все-таки не-Тон не обратил на это никакого внимания.

— В какой-то чудный момент мне пришло в голову, что мама была бы рада, чтобы вместо Антона погиб я, — сообщил парень и удивленно посмотрел на меня, словно сам никак не мог понять, как додумался до такого. — Почему-то мама никогда не любила меня так, как его… — попробовал он оправдаться. — Да, дебилизм чистой воды, но тогда мне казалась весьма здравой мысль подменить моего брата. Словно он и не умер вовсе. Я очень старался, поступил вот на юриста… хотя до этого и мысли не допускал о подобном. Но на дипломата меня все-таки не хватило, — криво усмехнулся. — Года через три очухался только, когда отец с Ларисой вконец задолбались на меня такого смотреть и как следует мозги мне промыли, но я привык уже и все вокруг тоже — стало у меня 'Антон' что-то вроде погоняла, тем более и фамилия подходящая. Вот с каким психом ты связалась, — подвел итог и криво улыбнулся Тон… э-э… Егор?