— Егор… — произнес парень, что утвердило меня в мысли, что это розыгрыш. Наверно, кто-то из девчонок проболтался про бабулины 'предсказания' вот Тон и решил разыграть меня. Еще и отца своего зачем-то подговорил… От сердца немного отлегло.

— Не веришь… — как-то зловеще произнес парень, сильнее сжав мои пальцы в своей ладони. Интересно, он сам-то поверил бы, заяви я, что я не Лена вовсе, а, допустим, Маша? Глупо как-то…

— Пойдем.

Оказалось, я и не заметила как Тон вывел меня из темного двора в так называемый сквер: асфальтированная дорожка, с десяток кустов, прикрытых свежевыпавшим снежком, и пара-тройка скамеек, к одной из которых мы сейчас и направлялись.

Подойдя к скамейке, Тон плюхнулся на нее и потянул меня следом, правда, устроил не на холодных деревяшках, а у себя на коленях. Крепко обнял, ткнувшись замерзшим носом мне в шею.

— Почему так хорошо, просто от того, что я держу тебя в своих руках? — спросил он хрипло, но ответа, кажется, вовсе не ждал. В следующее мгновение моей шеи коснулись уже его губы.

Удовольствие волной прокатилось по телу, но теперь мне было не по себе. Тоша целовал меня, а мне в голову раз за разом лезла глупая мысль: 'А вдруг это и в самом деле не Антон?'. Я ее прогоняла, но она вновь возвращалась, всё больше раздувая моё беспокойство, в то время как Антон, казалось, всё больше распаляется, уже успев забраться руками под мое пальто.

— Тон, прекрати!

Он замер мгновенно. С минуту молчал, а после тихо, с нажимом поправил меня:

— Егор.

Мне стало страшно — на шутку это уже как-то не походило. Что, если он спятил? Надо позвонить кому-нибудь и спросить, что делать. Севке, например.

— А Антон тогда где? — попыталась хоть немного отстраниться, но мне не дали, еще крепче сжав руки на моей талии.

Некоторое время царила неприятная тишина, нарушаемая лишь звуками проезжающих где-то в отдалении машин. Это было бы даже романтично: скверик, еще бледная желтая луна, несмело выглядывающая из-за проплывающей мимо тучки и мы вдвоем… совсем одни.

— Так, — вдруг совершенно спокойно заявил мой болезный, мимолетно прикоснувшись к моей щеке губами. — Давай еще раз… Помнишь, я тебе говорил про своего брата-близнеца?

Я осторожно кивнула, чувствуя как в душу закрадываются смутные подозрения. На ум пришли все те книжонки, в которых братья-близнецы прикалывались (читай — издевались) над какой-нибудь несчастной девицей то и дело меняясь местами. Оказаться на месте такой вот девицы мне совсем не улыбалось. Только вот Антон говорил, что его брат умер… Или мне не Антон это говорил? — я с сомнением уставилась на удерживающего меня в своих объятиях парня.