Мое сердце колотилось как бешеное. Дождь начал хлестать еще беспощаднее, буквально лил из ведра. Мы с Олегом оба, не отрываясь, смотрели на бытовку сторожа и молили об одном — чтобы обошлось без вспышек молний. Когда через несколько секунд свет в сторожке снова загорелся, опер вскочил на ноги и запрыгнул обратно на выступ.

— Грин, — шепотом позвал он, заглядывая в окно. — Грин!

Тот не откликался.

— Что там? — Спросила его, поднимаясь.

В прямоугольнике окна было темно и тихо. Потоки воды беспощадно хлестали по подоконнику.

— Не знаю, — наклонившись, сказал мне на ухо Олег.

— Что будем делать?

— Жди здесь, — бросил отрывисто, подтянулся и тоже исчез в окне.

Меня охватила паника. Оглянулась, ожидая опасности с любой из сторон. Прищурилась, смахивая влагу со лба. Полуслепая мокрая мышь! Бесполезная и дрожащая от страха. Да еще и во дворе было темно, как в танке.

На секунду вдруг показалось, что в здании раздался вой сирены. Пошатнулась в ужасе, но потом поняла, что у меня просто шумело в ушах. Обхватила себя руками и уставилась в окно, зияющее в стене дырой.

Мне бы сейчас табельное. Очень бы не помешало. Не то чтобы хотелось кого-то еще и убить, но со стволом в кобуре оно как-то всегда спокойнее. Громко застучала зубами.

Вдруг в окне что-то шевельнулось. Светлое пятно приблизилось, заставив меня затаить дыхание, увеличилось, и в следующую секунду я отчетливо узнала в нем рубашку Олега. Сгруппировавшись, он протиснулся сквозь образовавшееся окошечко и вылез ногами вперед. Я охнула, когда следом в окне показалась голова моей мамы. Растрепанные волосы, открытый рот, сомкнутые веки. Похоже, она спала или была без сознания.

Опер вытянул руки и заботливо принял ее, подставив ладонь под шею, затем уже с моей помощью обхватил и за талию. Под тяжестью ее тела мы с ним вместе повалились на траву.

— Мама, мамочка, — принялась тормошить ее я, укладывая себе на колени.

Ее мятая пижама тут же намокла от дождя. Руки безвольно упали вдоль тела.

— Варя. Варя! — Дрожа всем телом, подняла глаза. Это был Грин. Не заметила даже, когда он успел вылезти из окна, так была взволнована состоянием матери. — Варя, не сейчас. — Тряхнул меня за плечо. — Не сейчас, слышишь? Нужно уходить.

— Но… — Приложила мокрые пальцы к ее шее. Пульс прощупывался, но был слабым.

— Там уже и другие психи проснулись. Пойдем скорее!

— А, может, они… тоже не психи? — Всхлипнула, умоляюще глядя поочередно то в его глаза, то в глаза Олега. — Может, им тоже нужна помощь?

— Так, ясно, — хмуро произнес Артем, приподнимая мою маму и прижимая к себе. — Похоже, у нее шок.