– Нет, – сказала Лада, – путь висит. Я недолго здесь пробуду. Вы меня отведете к тому караванщику?

– Конечно, госпожа, – воскликнул Юсуф, – его, правда, сейчас нет. Но он должен вернуться со дня на день. Я могу вам чем-то услужить?

– Колодец чист? – спросила Лада.

– Конечно, набрать воды?

– Да, если вам нетрудно. Я хочу умыться с дороги. И еще мне нужно купить какой-нибудь еды.

– Сейчас все сделаю, – бодро сказал Юсуф.

– А это та самая гора, – спросила Лада, – где Каин убил своего брата Авеля?

– Та самая, – подтвердил Юсуф.

– Надо же, ничего не изменилось, – вздохнула Лада.

Пока Юсуф пытался понять, что она имеет в виду, Лада спросила:

– А моего брата здесь не было? Вы же знали моего брата, Егора, с ним еще девочка была.

– Конечно, знал. Он ушел с хорезмийцами. Так сказал господин Али. После этого появился один раз. Это было во время нападения хорезмийцев на Дамаск. Я слышал, что его казнили, распяли на кресте. На холме за городом. И он таинственным образом исчез с креста. Ну, прямо, как Иисус Христос. Простите, если я вас расстроил, – желая успокоить плачущую Ладу, добавил, – но тела его никто не нашел.

– А девочка с ним была?

Маклер развел руками. Он набрал воду из колодца, а затем ушел купить Ладе еды. Дожидаясь его возвращения, Лада вымыла пол в своей комнате. Все это время она размышляла над тем, что ей делать дальше. Ситуация была безнадежной. Она не могла сидеть и ничего не делать. От этого ей было только хуже. Когда человек находится в процессе какого-либо действия, у него начинает работать защитный механизм, своего рода душевная терапия. Невыносимо было сидеть, сложа руки, осознавая, что все кончено, и она совсем одна в этом жестоком мире. «Наверное, надо было остаться при дворе императора», – подумала Лада. Она не знала, как ей быть дальше. Оставаться в Дамаске одной без средств к существованию было невозможно. Благородный Фридрих снабдил ее деньгами в дорогу. Кошелек с динарами ей передали рыцари, сопровождавшие ее до границы с Сирией. Но эти деньги подходили к концу. Если жить скромно, можно протянуть еще пару месяцев. Но что будет дальше?

Вернулся Юсуф с соломенной корзиной, полной свертков. Увидев Ладу с грязной тряпкой в руках, всполошился:

– Ну, что вы, ханум-эфенди, зачем же вы сами? Я бы прислал кого-нибудь для уборки дома.

– Не надо, – сказала Лада, – мне достаточно одной комнаты. Сколько я вам должна?

– Пустяки, не стоит даже говорить об этом, – замахал руками маклер.

– Спасибо. У меня будет к вам еще одна просьба.

– К вашим услугам, ханум-эфенди, – с готовностью воскликнул Юсуф.