Игнат недовольно хмурится, опустив взгляд на мою руку, но не смеет ни убрать ее, ни сделать шаг назад или в сторону.

— Нельзя, — мягче говорит он. — Сюда никому нельзя. Личное распоряжение господина Вяземского.

— Мне нужно, — убеждаю я Игната, вцепившись в лацкан пиджака. — Я оставила там важную для себя вещь. Мне без нее никак… Ну, пожалуйста, что вам стоит?

Он растерянно смотрит на меня и на свой пиджак:

— Это может стоить мне места работы и отсутствия рекомендаций, — четко, по-военному докладывает Игнат. — Поэтому, пожалуйста, уходите.

Вздыхаю и медленно снимаю большие черно-фиолетовые очки, скрывающие почти половину моего лица. Игнат шумно вдыхает и забывает выдохнуть. Тороплюсь не потерять преимущества произведенного эффекта:

— Игнат. Я дочь господина Вяземского. Валерия. Вы просто еще не познакомились со мной. Вы же новенький?

Игнат, безотрывно глядящий на меня, молча кивает.

— Я быстренько. Забегу в кабинет, заберу свой клатч — и сразу обратно! — клятвенно обещаю я, молитвенно сложив руки.

Да откуда взялся этот Игнат?! У меня было полное взаимопонимание и с Петром, и с Павлом.

Игнат съедает меня голодным, самым мужским взглядом, но не двигается с места.

— Так как? Игнат! — настойчиво зову я выпавшего из реальности мужчину, стоящего у меня на пути.

— Не выходит? — знакомый насмешливый голос раздается сзади. — Помочь?

Проклятье! Вездесущий Виктор Сергеевич, от внимания которого я так мастерски избавилась полчаса назад, меня опять нашел.

— А вы поможете? — раздраженно спрашиваю я, разочаровавшись в себе и своих возможностях.

— А когда я вам отказывал, Валерия Ильинична? — усмехается Виктор Сергеевич. Он кивает головой Игнату, и тот делает шаг в сторону, не отрывая от меня жадного взгляда.

Мы проходим в полутемный кабинет отца. На столе переговоров, выделяясь белым пятном на коричневом фоне, лежит мой клатч.

— Надо же! Действительно, забыли? — недоверчиво удивляется Виктор Сергеевич и интересуется. — Ради чего?

— Ради чего что? — спокойно спрашиваю я, прикидывая, как мне поступить дальше.

Вот на тумбе чугунная сова. Поднять бы, не то что опустить на голову Виктора Сергеевича… Или настольная лампа "в стиле Ильича"? Вряд ли она настолько тяжелая…