— Ты примитивен, как инфузория-туфелька, — ругаюсь я. — И прямолинеен, как чугунная шпала! И так же деликатен!

Верещагин молчит некоторое время, резко отпустив меня и зыркнув на кучера, потом спокойно, даже лениво сообщает мне:

— Ты моя жена. Я тебя не отпущу. Если твой отец разведет нас, то мы поженимся еще раз.

— У тебя ничего не получится, — так же расслаблено сообщаю я. — Это смешно. На дворе двадцать первый век. Я свободный человек. У меня есть своя семья и друзья. У меня есть своя жизнь. И в ней тебе нет места.

— Посмотрим! — бросает он. — Если что — все подвинутся!

— Экранизация сказки «Теремок»? — иронизирую я. — Пришел медведь и всех раздавил?

— Типа того! — хамит Верещагин.

В этот момент меня окатывает дрожь. Забытая, но знакомая. Такая привычно навязчивая и опасная. Осторожно оглядываюсь. Тело не подвело меня. Это он. Такой, каким я видела его с девчонками в нашем театре полтора месяца назад. Высокий, мощный, одержимый.

Возле фонаря, мимо которого проезжает наш экипаж, стоит и смотрит на меня Сергей-Филипп.

Глава 16. Голый король

Глава 16. Голый король

Все хотят изменить мир,

но никто не хочет измениться сам.

Какой прекрасный день!..

Пора его испортить.

— Сергей-Филипп?! — с ужасом выдыхает Сашка. — Он следит за тобой? Приехал в Москву?

— Это точно он! — панически выдыхаю я, прижав к уху трубку. — Я его почувствовала и на блошином рынке, и в ресторане, но увидела только в парке. Представляешь, мы просто проехали мимо в экипаже. Он с места не сдвинулся и глаза не отвел.

— А Верещагин? — чувствую, как Сашка напряглась в испуге.

— Он ничего не заметил, потому что я сама глаза тут же отвела, — отвечаю я. — Но как же это плохо…

— Может, не очень плохо? — осторожно надеется Сашка.